Недавно министерство образования Украины объявило о новшестве. Отныне школам рекомендуется провести цикл «уроков мужества», посвященных украинским военным и добровольцам, «их готовности отдать жизнь за мир и спокойствие» в стране и героизму волонтеров, помогающих обеспечивать войска и вывозящих мирных жителей из зоны АТО. Министерство советует упомянуть и украинцев, принимающих "у себя семьи, вынужденных покинуть свои родные дома».

Идея на первый взгляд хорошая и правильная, хотя многое зависит от ее реализации.

Во-первых, некоторые варианты формата, предлагаемые министерством (встречи с бойцами, ранеными, волонтерами), кажутся несколько демонстративными. Мне думается, что непосредственное привлечение школьников, особенно старших, к волонтерской работе, например, организация благотворительной ярмарки для сбора средств армии или переселенцам, участие в сортировке или упаковке собранной помощи, могли бы быть более эффективными.

Во-вторых, сама идея проведения таких уроков на территории, где только закончилась война, кажется преждевременной. Как сейчас говорить о мужестве украинских военных с детьми, чьи семьи поддерживали сепаратистов, а ведь их там не одна, не две и даже не сто? Как ребенок, чей отец погиб или стал инвалидом, воюя на стороне противника, воспримет слова учителя об освобождении Донбасса нашей армией? Как вообще говорить о произошедшем так, чтобы слова лечили, а не бередили раны? Возможно, на Донбассе с такими уроками стоит повременить, если нам нужна единая страна, а не новые сражения за героев?

В-третьих, кроме уроков мужества (по сути – «уроков войны»), нам очень не помешало бы задуматься и об уроках мира. О чем это? Через несколько дней в школы и детсады по всей стране пойдут тысячи детей, переживших самые страшные каникулы в своей жизни. На одном из каналов был сюжет о пятилетнем мальчике из Лисичанска, поседевшем после того, как ему в спину смеха ради стреляли боевики. Чтобы рассказать обо всех детях, раненых при обстрелах, хоронивших родных, сидевших в подвалах, бежавших под огнем из родного города или села, не хватит никаких телеканалов.

Даже если этим мальчикам и девочкам повезло и там, где они живут, война уже закончилась, их страхи и кошмары никуда не делись и не денутся еще долго. В психологии это состояние называется посттравматическим синдромом (ПТС) – серьезным психическим расстройством, способным отравлять жизнь годами.

У людей, страдающих от посттравматического синдрома, меняется поведение. Они могут демонстрировать взрывную реакцию, агрессивность, приступы ярости, нарушения памяти и концентрации внимания, общую тревожность, нарушения сна, которые в свою очередь способствуют дестабилизации поведения. Это неполный список проблем, с которыми придется столкнуться учителям и воспитателям детей из зоны АТО.

Эта ситуация требует квалифицированных действий со стороны взрослых, работающих в детских коллективах (которым, к слову, самим может быть нужна помощь). Им нужно быть готовым к тому, что учить и воспитывать будет сложней, внештатные ситуации и конфликты будут происходить чаще, чем обычно. Что правильная реакция – не консервация травмы через запрет, отрицание, наказание, а выслушивание, забота, в том числе в физических проявлениях (погладить, подержать за руку), организация возможности контакта с природой, простой деятельности вроде уборки. То есть помощь в «выливании» боли.

Понятно, что у министерства образования нет денег даже для ремонта разбомбленных школ, не то, что для отправки в зону АТО квалифицированных психологов и организации системной работы с ПТС. И что территория, где ситуация сложней всего, пока недоступна из-за боевых действий, тоже понятно.

Но ведь есть вещи, которые не требуют специальных финансовых затрат. Краткую и адекватную методичку по ПТС вполне могли бы написать и штатные психологи министерства, хотя для верности все же лучше попросить об этом волонтеров из службы психологической помощи Майдана. Разослать ее по всем функционирующим школам и детсадам - тоже дело незатратное.

А дальше министерство могло бы рекомендовать либо провести отдельные уроки на эту тему в рамках курса «Основ здоровья», либо просто предоставить эту информацию в пользование учителям, чтобы они лучше понимали, что может происходить с ними самими, с детьми и как с этим справляться. И даже, возможно, почувствовали, что руководство не только раздает им ценные указания, но и пытается хоть как-то помочь.