Короткий ответ на поставленный вопрос звучит так: если под политикой понимать набор шагов, действий, решений, направленных на перевод экономики из точки А в точку Б, то сегодня у российских властей никакой политики нет. То есть количество принимаемых властями решений запредельно огромно – за десять лет (2003-2012) на федеральном уровне было принято 180 тысяч нормативных актов (вряд ли интенсивность их принятия существенно снизилась позднее), - но их количество не переходит в качество. Более того, зачастую они противоречат друг другу. По сути дела речь идет о броуновском движении, которое характерно тем, что не имеет вектора, и, значит, никак не может помочь реализовать желаемый переход.

Причины этого хорошо понятны: в персоналистской системе власти, которая построена в России, любое решение имеет шанс на реализацию только в том случае, если оно поддержано первым лицом. В этой связи нельзя не обратить внимание на вчерашнюю сентенцию российского президента на эту тему, когда он на встрече с членами СПЧ сказал: «Это расхожее мнение о том, что все зависит только от Президента … Но очень многим коллегам хочется, чтобы был крайний… Я не сопротивляюсь, потому что в конечном итоге мы все должны нести свое бремя ответственности даже за то, что, казалось бы, в прямую компетенцию нашу не входит». То есть не может наш президент отказать министрам в их просьбах принять за них решение. А также просьбам парламентариев. А еще просьбам судей, следователей, прокуроров. Даааа…

Воистину, тяжела ты, шапка Мономаха!

А позиция первого лица зависит не только от его настроения или убежденности его советников или министров (похоже, что «вялые» министры, у которых глаза не горят, вообще, не имеют никаких шансов «продавить» через Путина свои идеи), которых он выслушал вчера, но и, главным образом, от системы его личных приоритетов.

Владимир Путин не является визионером или стратегом – то есть он не тот политик, который может начертать облик светлого завтра, и возглавить движение в соответствующем направлении. При принятии решений он, скорее, является интуитивистом – то есть решения принимаются им, исходя из личных ощущений и оценок.

В дополнение к этому наиважнейшим приоритетом для Владимира Путина является удержание власти. Можно даже предположить, что ему в какой-то момент (похоже, в 2007 году, когда он решил перебраться в кресло премьер-министра) стали не чужды мессианские настроения – мол, чем дольше я буду находиться у власти, тем лучше будет для России. В этой связи, рассматривая варианты решения любой другой проблемы, он соотносит возможные решения с ответом на вопрос: Это ослабит или усилит возможности удержания власти? Если ответ — «ослабит», то у такого решения нет никаких шансов на принятие.

Вот, вроде бы и согласен Владимир Путин с тем, что негоже ему в одиночку решать все проблемы. И продолжение приведенного выше его высказывания звучит так: «Но для того, чтобы все работало, как часы, и не зависело от первых лиц, нужно совершенствовать институты гражданского общества, нужно совершенствовать нашу систему демократии, нужно искоренять коррупцию, нужно совершенствовать работу судов, правоохранительной системы, вообще государственного аппарата.» Но ведь у Владимира Путина было для этого 15 лет, а воз, что называется, и ныне там?! Почему? Да потому, что независимость суда и верховенство права – самый быстрый путь к разрушению созданной им системы удержания власти.

Конечно, у российского президента есть собственный небольшой и незатейливый набор экономических лекал, который он использует при принятии решений.

Хотя Путин и понимает, что альтернативы рыночной экономике нет, но он уверен, что на частную инициативу в вопросах экономического развития ставку делать нельзя – откуда им, частникам, знать, что нужно, а что не нужно государству? Он является приверженцем дирижистских методов и уверен, что государство не может ошибаться и всегда играет сугубо положительную роль. Единственным локомотивом экономики могут быть госкомпании и госбанки, ну, в крайнем случае, очень крупный бизнес, который хорошо понимает Who is Mr. Putin? Ему не нравятся прямые иностранные инвестиции, поскольку с иностранным бизнесом нельзя выстраивать такую же политику, как с российским. И, думаю, введение западных санкций против России лишь укрепило его в мысли о том, что развиваться Россия может рассчитывая только на себя.

Судя по всему, время, которое Путин уделяет экономике, в течение последнего года, после начала украинских событий, резко уменьшилось.

И не потому, что его не волнует состояние экономики, просто все больше времени приходится уделять внешнеполитической повестке дня. Он, безусловно, знает и о замедлении роста, и о растущей инфляции, и об ослаблении рубля, и о прекращении роста доходов населения, и о много чем другом. Но сил и времени разбираться со всеми этими проблемами у нег сейчас просто нет.

Тем более, что с его точки зрения ситуация в экономике не такая уж и плохая – поставьте себя на его место и ответьте на вопрос: что является наиважнейшим экономическим индикатором? Мой ответ – наличие или отсутствие денег в бюджете. Ведь наиболее часто используемым инструментом экономической политики для Путина является «дать денег!» А с федеральным бюджетом пока все в порядке, и при необходимости министр финансов всегда найдет запрятанные заначки. И, значит, для Владимира Путина сегодня с экономикой проблем нет. А завтрашние проблемы он решает завтра.

Не должно быть никаких иллюзий относительно роли и значения «экономического блока» правительства в сегодняшней России – эти люди не могут не только ничего сделать, поскольку давно и навсегда делегировали право принятия решений первому лицу, но они не могут этому первому лицу ничего дельного посоветовать. Неблагоприятная экономическая динамика не началась после захвата Крыма, она четко прослеживается с конца 2011-го года. И причины ее хорошо понятны (даже некоторым членам правительства) - отсутствие защиты прав собственности и безумное криминально-бюрократическое давление на бизнес. А эту проблему ни повышением, ни снижением процентных ставок, ни бюджетными инвестициями, ни уж тем более повышением налогов решить невозможно. Вот и остается только с умным видом дуть щеки и имитировать бурную деятельность. Результатом которой и является броуновское движение.