В Грузии не всё так шоколадно, как видится с криворожского дивана устами белозубой улыбки Михаила Саакашвили.

Он не построил там райские кущи и грузины не купаются в манне.

Там по-прежнему, как и 10 лет назад, 2/3 страны представляют из себя депрессивные регионы, постсовковые и по сути, и по экстерьеру.

Но он заложил крепкий фундамент новой страны. Он построил реальную, а не потёмкинскую одну треть Грузии не только с ярким фасадом, но и с другим, новым наполнением. Многие его обвиняют в чрезмерном пафосе, не соответствующем размерам преобразований.

 
Забывая об относительности любых сравнений.

Действительно, линейная копия грузинского опыта на Украину не сработает.

По площади Грузия - всего лишь две с половиной Киевской области. Учитывая то, что значительная часть страны- труднодоступные горы. По количеству населения- полтора Киева. Проводить радикальные преобразования в таком макромасштабе непропорционально легче, чем украинцам.

Но и стартовые условия у маленькой, нищей Грузии, в которой никогда не было и десятой доли тех людских, финансовых, сырьевых и промышленных ресурсов, которыми владеет Украина, были намного хуже, чем у нас.

Поэтому опыт команды Саакашвили нужно изучать, перенимать, но измерять не только количественной шкалой, а и качественной. Ведь КПД его преобразований неоспоримо высок.

Что отмечаем в интервью "Цензора"- применение командой Саакашвили закона «О необоснованном имуществе».

Автор этих букв две недели тому назад взывала гласом вопиющего в первую очередь положиться в оценке «качества работы» госчиновников, подозреваемых в коррупции, на результаты работы бухгалтеров и аудиторов.

Только «чистым» бюрократам нужно повышать зарплату. Чтобы у них не возникало соблазнов «допилить» на рабочем месте недостающего для нормального уровня жизни бабла.

Fuck презумпцию невиновности. Чиновники должны подвергаться презумпции виновности в вопросах легальности доходов и имущества, которым они владеют и/или распоряжаются.Только так.

Всем известен жесточайший подход Саакашвили к грузинскому криминалитету и ворам в законе, которые считали страну своей вотчиной. В которой милицейские генералы ездили встречать воров в аэропорт и руководили целыми кавалькадами автомобилей сопровождения. Через год правления Михо в Грузии не осталось ни одного вора в законе.

Но украинская специфика несколько иная. У нас организованная преступность давно сидит не в «малинах», а в кожаных министерских креслах руководящих постов МВД, ГПУ и судейского корпуса.

В связи с этим хотелось бы порекомендовать одно крайне простое предложение, требующее для практической имплементации почти ноль миллионов гривен, и которое, по мнению автора, существенно снизит уровень преступности среди украинских правоохранителей, одновременно являясь профилактической мерой и для законников (бей своих, чтобы чужие боялись), и для обычных преступников (убоявшиеся законники не польстятся на сотрудничество с бандитами).

О чём разговор.

Юрий Луценко как никто другой знает о существовании Менской исправительной колонии №91, которая расположена в пгт. Макошино Менского р-на Черниговской области. Заведение отличается от обычных тюрем тем, что негласно является специализированной, так называемой «красной» зоной для осуждённых из числа сотрудников правоохранительных органов- прокуратуры, судов, милиции, налоговиков и т.п. контингента.

В июле 2013 года, после Врадиевского бунта, когда очевидность народного восстания вырисовывалась для автора неизбежной картиной кровопролития, был написан большой и пафосный текст явно провокационного характера.

Но кроме традиционного сотрясания воздуха в нём содержалось одно предложение - настоящая реформа правоохранительных органов не возможна без ликвидации «красных» тюрем. Пенитенциарная система должна стать одинаково страшной и одинаково уютной как для рядовых граждан, так и для правоохранителей, ставших на путь преступной деятельности.

Даже и не сомневайтесь. 

Страх мента-садиста, практикующего пытки, ужас продажного судьи, выносящего заранее неправосудные решения, мерзость милицейского начальника, крышующего наркоторговлю среди подростков и молодёжи, всё это может неплохо лечиться шансом на попадание таких преступников не в тепличные условия Менской колонии, а в обычную, среднестатистическую народную тюрьму.

Продажные прокуроры, которые за откуп освобождают платёжеспособных убийц, но часто сажают для выполнения плана случайных или невиновных, должны просыпаться в холодном поту, боясь попасть не в санаторий «ментовской зоны», а в тюрьму, где будут сидеть его же жертвы.

Только одно это решение может существенно, возможно на 30-50%, снизить преступно-коррупционные устремления нечистых на руку правохоронителей.

Тут и к Эке Згуладзе не ходи. 

Хотя донести такую мысль и до неё, и до других исполняющих обязанности реформаторов, не мешало бы.

В конце концов, не грузинским опытом единым.