Противостояние на востоке не только формирует новейшую украинскую идентичность, но и дает россиянам шанс вырваться из представлений о своей нации. Об этом в блоге на сайте "Новое время" пишет историк Владимир Вятрович.

Война за идентичность — так назвала сегодняшние события на востоке страны писательница Оксана Забужко. И действительно, сражение ведется не за территории и квадратные километры, а за души людей, их мировоззрение и ценности. Поэтому главный вопрос нынешней войны заключается в том, какими мы станем после нее.

Информационный фронт в такой войне важнее боевых действий. Вооруженные столкновения и количество погибших нужны для создания правильной картинки. Человеческие жизни для Владимира Путина — лишь способ информирования. Он так общается с нами. И достаточно убедительно: языком руин и смертей.

Подобная война означает, что Путин не остановится, завоевав кусок украинской земли. Ему нужна вся страна, нужны украинцы. Именно украинцы после определенной идеологической обработки должны стать главными строителями русского мира — воплощения его неоимперской мечты. Россиян для реализации путинского проекта недостаточно. Кроме того, не существует вариантов их идентичности без Украины. В их самосознании россиян без украинцев не существует.

Украина Виктора Януковича была идеальной для Путина — формально зависимое государство, население которого благодаря умелой пропаганде форматируется в соответствии с требованиями русского мира. За духовное вторжение, идеологическую аннексию ничего не грозит, даже экономические санкции. Информационная оккупация не является международным преступлением.

Со временем вызрел бы правильный результат: Украина, оставаясь на карте мира, постепенно исчезла бы. Без собственной культуры, истории и языка она превратилась бы в интегральную часть России. Но уберечь это достижение Путину так и не удалось.

Несмотря на то что в Украине десятилетиями было тихо, война идет давно — со времен распада СССР. Крах советской империи вовсе не означал крах советской идентичности. Апеллируя к ее ценностям, легко было удерживать контроль над бывшими республиками. Этим и занимался Кремль с молчаливого согласия Запада, негласно признававшего право РФ на собственную зону влияния. Де-факто СССР продолжал жить.

После 24 августа 1991 года продолжала существовать и советская Украина. Но источником беспокойства стали территории, вошедшие в Союз после 1939‑го, поскольку их население в меньшей степени пострадало от советизации.

Голодомор и массовые репрессии 1920–1930‑х, отнявшие жизни миллионов, обошли стороной западных украинцев. Отсюда и началась своеобразная национальная Реконкиста — идейное отвоевание украинцами своего государства, превращение независимости из бумажной в настоящую. Ее непрестанное движение на восток отлично демонстрируют электоральные карты с 1990 по 2014 год. Проукраинские силы в начале 1990‑х побеждали только в Галичине, в 2004‑м на всем Правобережье, а в 2014‑м — почти на всей территории страны, за исключением аннексированного Крыма и части Донбасса, подконтрольной пророссийским террористам.

Истинное разделение в стране всегда проходило не по идеологическим маркерам — правые или левые, а по отношению к независимости Украины. Открыто против суверенитета выступали лишь маргинальные силы, но его реализации мешали мощные политические группировки вроде Партии регионов или коммунистов. Противостояние украинской и российской или советской идентичностей были главным сюжетом в политике на протяжении всей независимости.

В конце концов попытка Януковича реализовать полный российско-советский реванш вызвала неожиданный для него и РФ масштабный протест в конце 2013 года. Протест, который справедливо называют антиколониальным восстанием. Ключевыми ценностями, консолидировавшими активистов, были свобода и солидарность, являющиеся основой украинской и европейской идентичностей. С этого объединения и родилось новое гибридное слово Евромайдан.

Евромайдан победил благодаря поддержке практически всей Украины. Исключением стали Крым и те территории Донбасса, где в силу исторических причин сохранились наиболее прочные островки советской идентичности. Именно к этим островкам апеллирует Путин. И именно они являются опорой сопротивления Украины. Поэтому Путин активизировал наступление. Он понимает: если сегодня не воспользоваться Донбассом и Крымом для формирования русского мира, завтра уже будет поздно.

Евромайдан запустил необратимые процессы разрушения советской идентичности. Ответ на вопрос “Что восстанет на ее руинах?” формулируется сегодня в противостоянии между Россией и Украиной. Речь не только о том, какими станут украинцы. Формирование новейшей украинской идентичности — это шанс для россиян создать собственную неимперскую идентичность, вырваться из плена представлений о своей нации, сформировавшихся еще в ХІХ веке. Это их шанс на будущее, в конце концов.