Кровь на руках.

Текст интервью с Белковским – около странички. За это время Белковский успел пять, пять (я сосчитал) раз повторить, что Путин к этому не причастен.

Достаточно, чтобы заставить задуматься любого.

Впрочем, я не о Белковском. Он, конечно же, оговаривается, что хоть решение это и не путинское, но обстановка в стране МОГЛА ("могла" – ох, уж мне эти бывшие кремлевские политологи, которые тоже, как и кое-кто другой, не бывают бывшими) привести к убийству.

В отличие от Белковского я недостаточно знаком с работой спецслужб, чтобы утвержать, кто принял решение об этой операции и кто ее провел – сами спецслужбы или кто-то из социально близких. Но на чьих руках эта кровь, а в данном случае налицо все признаки ритуального убийства – убийства идеологического, убийства с целью вдохновить соратников и запугать противников, сомнений никаких быть не может.

Только что отшумел марш "Антимайдана" с его "не забудем" и "не простим". Вот и не простили.

А до этого? А до этого – огромный баннер на "Доме Книги" – с портретами предателей родины. Туалет на Киевском вокзале с впечатанными в пол лицами врагов народа. Билборды по всей Москве. Ну, и так далее.

Что – власть к этому тоже не причастна? Свобода слова? Не смешите мои карандаши! ("Искандеров" у меня нет. Если не считать меня самого.)

В стране год активно нагнетается атмосфера войны, атмосфера военного психоза, атмосфера ненависти. Прежде всего, пока, подчеркиваю – "пока", ненависти к тем, кто зовет народ вспомнить о совести и схватиться за голову.

Эта атмосфера нагнетается сознательно. Нагнетается планомерно. И нагнетается властью. Это государственная политика.

А ненависть, как и любой психический феномен, имеет свойство сгущаться, конденсироваться – превращаться в действие. Грозовая туча становится ливнем. Становится градом, становится молнией... А молнии – убивают.

Кто бы ни совершил это убийство, он считал, что действует на благо России. Убийство и спланировали, и совершили "патриоты". Большие "патриоты". Опора власти и государственной политики, проводимой этой властью. Пока – опора.

Так что убийство это, конечно же, политическое. Бориса Немцова убила государственная политика. Материализовавшаяся государственная политика ненависти. Государственная политика "Бей... – спасай Россию!".

Так что искать, на чьих руках эта кровь, долго не надо. И говорить о причастности-непричастности тоже долго не надо. Авторы государственной политики известны слишком хорошо.

Им кажется, что их политика мудрая. Что выпущенного ими джина ненависти всегда можно будет легко загнать обратно в бутылку.

Конечно, это не так. Но что толку говорить им об этом.

А Борис Ефимович? При жизни к нему было много вопросов. Мученическая смерть сняла их все.

Сегодня он – святой. Без каких бы то ни было кавычек.