Убийство Бориса Немцова и последующие события явственно показали, что есть две России. Несмотря на то, что в похоронах оппозиционного политика приняли участие и некоторые правительственные чиновники, на самом деле память Бориса Немцова пришли почтить люди другой России.

Первое, что бросается в глаза, некоторая оторопь власть имущих реакцией в стране на злодейское убийство. В Москве, Санкт-Петербурге и других городах люди в той или иной степени показали власти ограниченность оголтелой пропаганды. Многие одурачены, многие не слишком стараются трезво оценить поток дезинформации, льющийся с федеральных телеканалов, ко-кто вообще не хочет не вдаваться в политику, предпочитая в своей хате с краю дождаться лучших времен.

Тем не менее, другая Россия есть, и число ее сторонников растет. Не везде одинаково, но некоторый оптимизм все-таки можно испытывать.

В Москве на марш памяти Бориса Немцова вышло более 50 тысяч человек. На Болотную площадь и проспект Сахарова выходило минимум в два раза больше. Однако это было в совершенно другое время, хоть и прошло с тех событий менее трех лет. Ныне, чтобы выйти с открытым протестом в российских городах нужно обладать изрядным гражданским и просто человеческим мужеством. Россия стала практически полицейским государством, и судьба Бориса Немцова наглядно показывает, чем грозит оппозиция власти.

Не менее важно как прошел марш в Санкт-Петербурге. Северная столица весьма своенравна и гораздо более индивидуалистична, чем Москва. В городе на Неве оппозиционные мероприятия редко когда собирали более трех тысяч человек. Тогда они считались очень успешными. На этот раз все было иначе.

Более 10 тысяч участников приняли участие в марше в память о Борисе Немцове. Шествие, протянувшееся от станции метро Горьковская до Марсова поля, перекрыло движение на Троицком мосту. Горожане шли с флагами России, Санкт-Петербурга и Украины. На одном плакате было написано «Украина, прости!», на других требовали отпустить Надежду Савченко. Некоторые плакаты были написаны на украинском языке. Со сцены на Марсовом поле звучала «Песня о свободе» Юрия Шевчука. Практически во всех откликах отмечалось, что Петербург давно не видел столь многочисленных маршей оппозиции. Наверное родной город немало удивил российского национального лидера.

Две столицы России более активны и политизированы. Провинция существенно отстает.

В Нижнем Новгороде на акцию пришло около десятка молодых людей. В Перми — порядка 500 человек. В Самаре акция прошла у Дворца спорта авиационного завода. По данным газеты «Коммерсант», в ней приняли участие около 300 человек. Тем не менее, этот митинг стал самой массовой протестной акцией в Самаре за последние два года.

В Барнауле перед памятником жертвам политических репрессий память Бориса Немцова почтили 120-150 человек. В Новосибирске отдать дань памяти собралось порядка 250 человек. В Саратове к памятнику Александру Радищеву пришло около 60 человек. Мэрия акцию не разрешила, поэтому она состоялась в виде одиночных пикетов. Интересно, что накануне у памятника философу и писателю был одиночный пикет. Его участник держал плакаты с портретом Немцова и в поддержку Украины. Полиция пыталась задержать его, но прохожие отстояли одиночку. Около 150 воронежцев участвовали в марше. Активисты движения «Антимайдан» попытались сорвать шествие. Пришли казаки, люди с плакатами в поддержку ДНР и имперскими флагами.

Если рассматривать приведенные данные в количественном виде, то особого оптимизма они не внушают. Провинция, даже такая академическая, как Новосибирск или Нижний Новгород особой оппозиционности не проявили. Тем не менее, обратим внимание на замечание, что даже 300 человек протестующих в Самаре, тоже совсем не маленький город, стали самой массовой акцией за последние годы.

Революции практически всегда совершаются в столицах, а контрреволюция также всегда поднимает голову в провинции. Наша революция достоинства и Донбасс тому наглядное подтверждение.

Что же происходит на наших глазах в России?

Во-первых. Оппозиционное движение медленно, но верно набирает силу. За некоторым спадом после событий на Болотной площади и проспекте Сахарова, усиления репрессивных мер власти начинается обратный процесс. Не должно вводить в заблуждение относительная немногочисленность марша памяти Немцова в Москве и Санкт-Петербурге. Протестный потенциал гораздо больше, его реализация, превращение в кинетическую энергию перемен уже на повестке дня. Ход этого объективного процесса во многом будет определяться зрелостью и ответственностью лидеров российской оппозиции. Немцов был выбран его убийцами и по этому критерию. В прошлом он показал себя как возможный организатор единых действий оппозиции, которая пока сильно разобщена и атамана себе никак не найдет.

Во-вторых. Как следствие постепенного подъема оппозиционных настроений проявляется нервозность власти. С одной стороны она усиливает репрессии, с другой уже не может игнорировать рост недовольства. Война в Украине и экономические неурядицы серьезно ограничивают возможность расширения репрессивных действий. Власть пытается маневрировать, выиграть время в надежде на раскол и последующую маргинализацию оппозиции. Убили не просто Бориса Немцова, ударили по потенциальному лидеру готового бросить вызов национальному начальнику, например, на следующих президентских выборах. Сейчас это кажется маловероятным, но еще есть время для серьезного ухудшения экономического положения России. По многим причинам, в том числе и внешнего характера, на которые российская власть влияния не имеет.

В-третьих. Нервозность российской власти проявляется и в том, что говорят ее официальные представители. Вдумаемся в комментарий пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова. Пытаясь как-то обелить власть и показать ее незаинтересованность в убийстве Немцова, он сказал, что оппозиционный политик не представлял угрозы для рейтинга президента. Из сказанного вытекает, что если бы представлял, то и убить власть вполне могла. Можно даже предположить исходя из слов Пескова, что обязательно будет делать это, если возникнет такая опасность от другого оппозиционного политика. В свое время так высказался Путин о Политковской, теперь его сотрудник бездумно повторяет то же самое, не слишком вдумываясь в смысл сказанного. Если только слова Пескова не рассматривать как прямую угрозу. Данным вариантом тоже не следует пренебрегать.

В-четвертых. На данном этапе провалилась попытка найти в убийстве Немцова украинский след. При всей карикатурности и глупости ее не следует недооценивать. Наряду с желанием снова поднять шовинистическую волну проходил активный поиск новых заложников и, возможно, заменителей Надежды Савченко. История с Дурицкой и Гончаренко это хорошо иллюстрирует.

Наша летчица оказалась настолько крепким орешком, что буквально сорвала планы и спутала все карты насчет будущего процесса. Ее не удалось сломить психологически, а многодневная голодовка показала полную бесперспективность ее вывода на суд. Демонстрировать всему миру беспомощность российских следственных органов и всю вздорность предъявляемых ей обвинений, значит повторить в чем-то лейпцигский процесс над Георгием Димитровым. Тогда власти фашистской Германии серьезно прокололись. В этом смысле в Москве очень хотели найти другую знаковую фигуру, но не получилось. Нашим депутатам будет наука. Нечего ездить в Россию и подвергать себя опасности быть тем, на кого охотятся российские следственные органы.

В-пятых. В Москве многие говорят, что возможен эффект ретивого исполнителя. Прямого приказа убить Немцова не было, но слова главного начальника могли так интерпретировать и в желании выслужиться, сделать приятное пошли на преступление.

В принципе такое возможно, но представляется маловероятным. Скорее можно говорить об углублении раскола в правящей элите, усилении в ней радикальных и агрессивных настроений. Вполне может быть, что контроль над спецслужбами не такой всеобъемлющий, каким он кажется. Кто-то хочет повязать Путина, чтобы сделать невозможным любой компромисс не только по Украине, но и с Западом вообще. Если это так, то следует ожидать расширение террора в отношении оппозиционных политиков. Как следствие раскол в элите усилится, и страна окажется на грани государственного переворота. На первый взгляд это не очень реально, но египетский президент Мубарак тоже так думал и пропустил момент, когда от него отказались армия и спецслужбы.

Попрощаться с Борисом Немцовым пришло так много народа, что очередь растянулась на километр вплоть до Курского вокзала. Многим сделать это не удалось, и они передавали цветы. Люди по ходу процессии кричали: «Герои не умирают!». И это доказательство того, что другая Россия уже проснулась.

У кое-кого есть еще шанс задуматься. Только навряд ли он им воспользуется.