История не развивается по спирали. И доказывает это не только Августин своим напоминанием о том, что Христос умер только однажды, но и русская литература, которая не раскручивается в космос, а скатывается в говно.

Вообще, размышления о русской литературе – мое давнее развлечение, еще с тех пор, как папа курировал мой процесс чтения и выдавал мне книги. Одним из критериев по которым та или иная книжка попадала ко мне в руки, была национальность автора. Проще верблюду было пройти через игольное ушко, чем русскому автору пройти отцовскую цензуру.

Папа не скрывал своего критерия, а у меня не возникло желания с ним бороться, не смотря на бунтовскую натуру, может быть потому, что как-то мне удалось урвать в школьной библиотеке и прочесть «Денискины рассказы», и они настолько проигрывали своим конкурентам в жанре, что спорить с авторитетом отца я начала уже ближе к 12, когда в тайне прочла стивена кинга и кучу еще какой-то недостойной но увлекательной ерунды, написанной авторами с английскими фамилиями.

Вообще, говорить о русской литературе в контексте общемировой сложно: это всего три с половиной этапа, да и те, если честно, нищенские. Например, «Золотой Век». Золотой век! Вы серьезно? Три прозаика и два поэта на всю нереально огромную империю. Пять человек, которых до сих пор можно читать.

ПЯТЬ! И один из них вообще не русский. Он же – единственный действительно гениальный.

«Серебряный» век нужно просеивать так долго, что большую часть этих плевел даже утилизировать некуда. но все же, кое-что есть. Разномастное шопопало, в основном – проблески, обещания, авансы, натяжки, пара-тройка великих, но вот что странно и показательно – большие проблемы с большой прозой.

Отсутствие эпических полотен, значимой рефлексии о судьбах родины, о месте человека. Вся проза – наброски или полнейшая унылая бездарность. И это в эпоху Джойса и Пруста а также перемен, разломов, революций. Потом совок. От совка почти ничего не осталось. не знаю что тут сказать, мне на этом поле сложно, потому что читать это было невыносимо противно, и я не читала. Может, конечно, я пропустила что-то гениальное. Например, может быть, Пастернак – великий прозаик. Нет, не может. Простите.

Но божежмой, это все – и Олеша и Толстой и Шолохов – они же просто гиганты в сравнении с современной русской литературой. Историки литературы назовут это «Говняный Век», и Сорокина с Пелевиным а также Прилепина с Толстой будут преподавать только в критике. Вместе с Лимоновым, которого некоторые считают почему-то писателем, может быть потому, что они не читали Миллера и Буковски. Бунтари, бл*дь. Контркультурщики.

Но я это к чему. на самом деле не к тому, что русская литература – говно, это очевидно и без меня. мне вспомнилось, что не так давно кто-то из друзей говорил (писал) о том, что большинство русских классиков сегодня были бы образцовыми ватниками. и в частности, Лермонтов. 

И вот за Михалюрича мне хотелось бы вступиться, так как здесь, как мне кажется, произошла фенотипическая ошибка. чем-то Лермонтов похож на Гиркина чисто внешне. Усиками жидкими, общей неказистостью. Мундиром, опять же. но Лермонтов ведь воевал не потому что ему нравилось воевать, а потому что – чем еще заниматься мелкопомещецкому дворянству в России было, сами посудите. Не овец же разводить в своих поместьях! – стыдно-с, свиньям хвосты крутить. торговать еще стыдней - жидовство, производить чтобы что-то, это надо знания иметь, реальное училище закончить, а реальные училища – для мужиков-с. за литературку не платят. В науку уйти? – вариант, но есть одно но – в России нет науки в 19 веке.

Образование кое-какое, классическое – латынь, греческий, языки, история. скука. так что выбор невелик: либо госслужба, либо война. и еще непонятно что хуже, потому что вот вам, например, Тютчев – пример госслужащего, вата-ватой, а Лермонтов, какбы при всем при том: «Прощай, немытая Россия» и Шиллера переводы. да и воевал он как-то без злости, без задора. о кавказцах писал хорошо, судьбе, как турок иль татарин за все был ровно благодарен.

Благородный человек, в общем, к тому же ироничный – из таких вата не получается.

И тут еще один интересный феномен: сколько я не смотрела фотографий со всех выступлений русской оппозиции, ни разу не увидела ни одного портрета или цитаты из классика в качестве транспаранта. А ведь там для плакатов – золотой фонд. «Сыны снегов, сыны славян, зачем вы мужеством упали? Зачем?

Погибнет ваш тиран, как все тираны погибали», - и там же у Лермонтова просто склад подобных строк! Да и у Пушкина немало. Мандельштам тот же, и другие умученные и расстрелянные остаются немыми. даже те литераторы, которые достойны звания великих, остаются в России неартикулированными, они ни к чему не нужны нигде, кроме прокрустовой школьной программы. Так, будто русские оппозиционеры отдали русскую литературу на откуп государственной власти и даже не претендуют на то, что у протеста в их стране есть какая-то традиция.

Это же просто невероятно! Я вспоминаю Майдан, который был весь в Шевченко, Майдан, где использовались цитаты Франка и Костенко и Поддеревьянского, где поднимались и перетрушивались все пласты украинской истории и литературы, так, что приходя туда, ты лопатками чувствовал за собой – поколения, миллионы предков. Может, потому многие и не бежали, потому что сзади их теснили призраки неуспокоившихся поколений бунтарей. Все были там – и мертвые и живые и нерожденные, и все, что там происходило – было для нас для всех, было общим. И потому получилось.

Отсюда мой скептицизм относительно перспектив России. Ничего не выйдет. Ни бунта, ни литературы.