Как-то удивительно тихо прозвучала ключевое заявление воскресенья: Владимир Путин признался, что задачей российских военных в Сирии является «стабилизация законной власти в этой стране».

Помнится, ранее озвучивалась другая версия: в Сирии российские военные действуют только против террористов запрещенного у нас ИГИЛа.

Затем было сказано, что террористы - все, кто против Башара Асада.

Наконец, признано, что цель российских властей - сохранить власть сирийского диктатора. О чем, собственно, говорили все это время и российские оппозиционеры, и западные политики, и представители сирийской оппозиции, на которую (а вовсе не на ИГИЛ) почему-то попадала большая часть ударов российских ВВС.

Стремительный переход от «наглая ложь!» к «да, а что такого?» - далеко не первый в новейшей российской истории.

Помнится, от категорического отрицания участия российского спецназа в крымской спецоперации весной 2014 года Кремль сперва перешел к признанию, что российские военные там были, а потом - и к рассказу о том, как лично президент принимал решение о «присоединении Крыма». При том, что с самого начала никто, кроме постоянных зрителей Киселева-Соловьева, в этом не сомневался, как бы в Москве все не отрицали.

Что касается стремления Кремля к «стабилизации законной власти» в далекой Сирии, то, помнится, когда на востоке куда более близкой к нам Украины был поднят мятеж против законной власти, в Москве почему-то заботились не о «стабилизации», а о прямо противоположном, всячески поддерживая сепаратистов.

И делали это, не считаясь с расходами и потерями, которые, по данным Андрея Илларионова, составили 377 млрд. долларов.

По нынешним ценам - около 23 триллионов рублей.

По 150 тысяч рублей на каждого жителя России.

Помните об этом, заходя в магазин или получая квитанцию на квартплату.