На днях Интернет взорвал новый ролик российских пропагандистов «Крым не наш. Альтернативная история».

Собственно, сам по себе он большого внимания не заслуживает, и является двухминутной квинтэссенцией всей российской пропаганды, которую мы знали на протяжении более чем двух лет. Как сообщал ТСН, по сюжету, аннексии полуострова не произошло, и украинский Крым погрузился в пучину этнических чисток, войны, пожаров и хаоса. Бойцы «Правого сектора» избивают на улицах людей, говорящих по-русски, города обстреливает артиллерия, а юных крымчан против их воли отправляют на войну с Россией (на которую, исходя из сюжета, Украина напала сама).

В общем-то, тратить время на опровержение очередного шедевра киселевщины на третий год войны не только бесполезно, но и несколько странно. На протяжении 2014 года я сама неоднократно пыталась доказать россиянам, что говорить о геноциде и избиениях на языковой почве в стране, где больше половины официально зарегистрированных СМИ публикует материалы, в том числе, на русском языке, а русскую речь можно услышать не только на улицах Львова, но даже в легендарной «Крыивке», - просто смешно.

Мы все многократно разжевывали своим «ватным» знакомым, как соотносятся между собой причина и следствие, захватническая война и освободительная.

Мы показывали на примерах мирного Харькова, Николаева или Кировограда, а также освобожденных Славянска и Краматорска, что боевые действия стали возможны лишь после вооруженного вторжения в Украину российских боевиков, а затем и регулярных оккупационных войск, а на территориях, до которых, по счастью, не дотянулся «русский мир», продолжается мирная жизнь. И за первые же несколько месяцев войны мы убедились, что это делать совершенно бесполезно.

Еще в начале сентября 2014 года я писала, что подавляющее большинство россиян сознательно, а еще в большей степени бессознательно отказываются принимать правду даже при всей ее логичности, и причина здесь заключается не столько в агрессивной пропаганде, сколько в банальном, но очень глубоко укоренившимся в россиянах страхе. Сюда относился как страх психологического дискомфорта перед ответственностью, которую налагает осознание правды, так и страх потерять иллюзию привычной жизни и стабильности. Мысль о том, что именно бездумная политика собственных властей (и их самих) ведет к неизбежному краху страны, очевидно, была просто невыносимой для россиян.

Однако интересно, что с тех пор сознание «крымнашистов» несколько эволюционировало.

Еще в начале войны можно было заметить немалое количество людей, рассуждающих о том, что развязать войну на чужой территории было «геополитически выгодно для России». В последнее же время количество тех, кто искренне верит историям про «распятых мальчиков», стало еще меньше.

Иными словами, пропаганда лишь на первом этапе послужила моральным оправданием для разгула цинизма и подлости. Она нужна была только для того, чтобы под благовидным предлогом снять сдерживающие нравственные механизмы и, выполнив свою функцию, казалось, уже потеряла актуальность. К примеру, премьера скандального фильма «Крым. Путь на родину», в деталях показывающий планирование и захват полуострова, не повлекла за собой никакого массового раскаяния россиян, и даже не вызвала даже тени смущения.

Напротив, многие с гордостью стали перепощивать фильм, восхищаться «блестящей операцией» и ликовать по поводу того, как они «вставили пиндосам и хохлам».

Политолог Андрей Илларионов писал про этот фильм, что он «порывает с традицией умолчаний и прикрытия тягчайших преступлений с помощью пропагандистских фиговых листков. Он совершенно откровенно возводит в ранг особой доблести такие качества, какие практически всегда, во всех обществах, во всех религиозных и правовых системах порицались в качестве самых тяжких преступлений, самых отвратительных, самых омерзительных аморальных поступков, - ложь, лицемерие, коварство, подлость, предательство, измена, клятвопреступление...

Сейчас режим приступил к разрушению в российском обществе самих основ человеческой морали - к уничтожению самых базовых, самых фундаментальных представлений о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо», к торжественному оправданию воинствующего аморализма, к безграничному воспеванию Каина и его «подвигов».

Илларионов был абсолютно прав во всем, кроме одного момента - режим приступил к уничтожению основ человеческой морали не в момент выхода фильма, а гораздо раньше.

Фильм про Крым стал лишь прекрасным тестом, показывающим, что спецоперация по уничтожению нравственных норм прошла успешно. Он окончательно разбил прекраснодушные надежды тех, кто полагал, что разоблачение пропаганды и открытие правды способно «разбудить россиян». Точно так же путинисты отреагировали и на скандальное признание Стрелкова-Гиркина, что именно он развязал войну на Донбассе - высказанная без прикрас правда ни для кого не стала новостью и не послужила причиной для раскаяния и уж тем более для активной смены позиции.

В таком случае, возникает закономерный вопрос - почему же после столь откровенного цинизма российская пропаганда вновь вернулась к истрепанным мифам? Здесь возможно два объяснения. Во-первых, она никогда по-настоящему не отказывалась от них. Для людей, воспитанных в западной культуре, трудно представить себе феномен сохранившегося с советских времен почти шизофренического двоемыслия, когда в сознании одного человека спокойно могут сосуществовать взаимоисключающие вещи: гордость за действия российских войск в Украине и убежденность, что «их там нет»; циничные рассуждения о «геополитических выгодах», скрывающимися за агрессивными действиями России - и одновременно уверенность, что все агрессивные действия там совершают США и т.д. В итоге пропаганда стала вполне комфортным дополнением к цинизму на случай, если одной лишь «логики» для самооправдания становилось недостаточно.

Люди предпочитали верить лишь в то, во что хотели верить, и спрос в этом плане не уступал предложению.

Во-вторых, что кажется наиболее вероятным, несмотря на попытки россиян и крымчан «спрятать голову в песок» и уверять себя, что «все наладится само», экономическая реальность в России такова, что не замечать ее стало уже невозможно. Пропаганда перестала выполнять свою функцию «утешителя», и страх потерять стабильность все же стал доходить до сознания даже ярых поклонников Путина. Те или иные очаги недовольства стали вспыхивать по всей России, и особенно в оккупированном Крыму. Очень показательно время, когда появился новый «шедевр» RT - буквально через пару недель после разогнанного оккупационными властями митинга в Алуште и знаменитой фразы Дмитрия Медведева «денег нет, но вы там держитесь».

Соответственно, можно сделать вывод, что главная задача ролика - это искусственное погружение зрителя в ад войны и катастрофы, в сравнении с которым ему будет легче принять те трудности и лишения, с которыми он сталкивается в настоящем. В самом деле, на фоне горящих зданий и убитых детей любые экономические проблемы будут восприниматься как «меньшее зло», которые можно стерпеть ради «мирного неба над головой». При этом логичность и правдоподобность виртуального ада роли не играют - выше уже говорилось, что правда как таковая не имеет для значения для «путинского большинства», и оно вполне комфортно научилось существовать в атмосфере всеобщей лжи.

Таким образом, можно констатировать, что функции российской пропаганды за два года несколько изменились.

Если вначале она была призвана обеспечить «патриотический подъем» и одновременно отвлечь людей от страха за будущее, то сегодня, когда этот страх и недовольство все равно присутствует, ее задача - создать иллюзорный ад, способный затмить собой существующие страхи. При этом экономический кризис в России, очевидно, будет нарастать, а значит, спрос на подобные «триллеры» будет только расти. Именно поэтому украинцам не стоит удивляться абсурдности и глупости новых российских телетворений. Похоже, тотальное запугивание - это единственный метод, с помощью которого теряющий позиции телевизор надеется выиграть битву с холодильником. Денег нет. Но пропаганда будет держаться.