«Что все это значит?» – спрашивает себя 33-летний Андрей. Прошел уже месяц с того вечера, когда он познакомился в баре с яркой брюнеткой Яной. После бурной ночи он захотел узнать ее номер. В ответ Яна только рассмеялась и сказала игриво, что позвонит ему сама. Андрей был уверен, что будет продолжение – ведь они отлично провели время и оба свободны! Но Яна пропала, а Андрей никак не может выбросить из головы эту историю.

«Не то чтобы она была мне так уж нужна... Но я все время думаю: что было не так, где я ошибся? И вообще, как тогда надо вести себя с такими девушками, как удержать их? Не понимаю».

Андрей в недоумении, и ему можно посочувствовать. Как и другу 40-летней Дарьи: «Он был из тех, кто мне всегда нравился. Мы неплохо проводили время: болтали, веселились, он был галантен, у нас похожие вкусы. Но в постели он оказался уж слишком трепетным, и я заскучала. После этого я быстро прекратила отношения: мне нужен активный мужчина, чтобы не приходилось гадать, правда ли он меня хочет».

А сколько еще вокруг таких женщин, которые хотят все контролировать, играть по собственным правилам, а потом жалуются на своих потерянных, мягких, слабых партнеров? Сексологи говорят, что мужчины приобретают сегодня женские качества: они ранимы, ищут нежности, хотят понимания. В то же время женщины все чаще действуют по-мужски: принимают решения, берут на себя ответственность, прямо выражают свои желания.

Читайте также: Брак как способ сделать улучшенную версию себя

Все изменилось в жизни, но не в том образе реальности, который мы видим на вечеринках или на телеэкранах и рекламных щитах. Там мужчины и женщины по-прежнему подают себя как идеальный объект желания: глубокое декольте, подчеркнутая талия, туфли на шпильках. Или небритость, крепкие руки, мускулы...

Все это настолько преувеличено, что напоминает маскарад: как будто все вокруг решили нарядиться в «настоящих мужчин» и «настоящих женщин». Чего мы добиваемся, когда столь сильно акцентируем признаки пола? Неужели мы убеждаем самих себя?

Так и есть, уверены социальные психологи и сексологи. Раз мы так много внимания уделяем внешнему, значит, сексуальная самоидентификация делается все более размытой. Традиционно мужчина занимался работой: там он проводил почти все свое время, но это давало ему главенствующую позицию в семье.

Теперь женщины составляют большинство работающих. Мужское превосходство перестало быть неоспоримым, физическая сила востребована мало, мужчины больше времени проводят с детьми, заботятся о своем теле и внешности.

С другой стороны, женщины, делая карьеру, часто чувствуют себя не в своей тарелке: им неловко зарабатывать больше мужчин, но одновременно они не вправе отрывать время от работы, чтобы заниматься домом и детьми. Такое внутреннее замешательство не может не отразиться на интимной жизни.

Когда независимая, реализовавшая себя современная женщина встречает мужчину, о котором мечтала, выясняется, что она... совсем не хочет с ним жить. Да, он готов ее оберегать и защищать, но при этом относится к ней покровительственно, настаивает на своем, считает себя главным. И она невольно думает: «Кто он такой, чтобы мне указывать?»

Женщины и мужчины стали слишком похожи друг на друга. Они вместе учатся, работают, делят домашние обязанности, занимают одинаковые должности, ведут одинаковый образ жизни. Это их сближает и делает более понятными друг другу... до тех пор, пока речь не идет о сексуальности. Ведь природа желания осталась неизменной: оно по-прежнему возникает помимо нашей воли и ищет в другом – по-настоящему Другого. Именно различия нас притягивают и возбуждают, и их нам как раз сегодня не хватает.

Любая система основывается на двух силах: центробежной и центростремительной, говорят наши эксперты. Чтобы семья состоялась, партнеры должны уравновесить друг друга. Целеустремленный мужчина ориентирован вовне, он остается в паре классическим «добытчиком». Вопрос в том, согласна ли женщина на роль сопровождающей, «жены при муже».

Если пассивность ее не устраивает, можно попробовать совмещать роли, что довольно сложно. Особенно тяжело самым энергичным и самостоятельным: они не умеют делегировать полномочия, хотят быть всегда правыми, не готовы признавать свои слабости.

Многие «девушки с характером» еще в юности выбирают образ роковой обольстительницы, который должен защитить их от разочарований. Донжуанский стиль предполагает нежелание распознавать свои и чужие чувства и умение переходить от дружбы к сексу и обратно без душевных страданий.

«Мне часто кажется, что я влюблена, а потом выясняется, что лучше нам было остаться друзьями, – рассуждает 27-летняя Лариса. – А когда я их бросаю, они обижаются, не хотят меня больше видеть. Жалко!»

А что же мужчины? Они по-прежнему хотят нравиться женщинам. Они волнуются, что не смогут удовлетворить партнершу, им страшно, что их будут сравнивать с другими. Многие из них ощущают себя жертвой, игрушкой женщины, а потому сексуальный акт внушает им тревогу. Если женщина не вызывает доверия или ведет себя слишком раскованно, мужчина часто предпочитает отступить.

То, что женщины тоже ощущают желание, уже ни для кого не секрет, но когда они, не стесняясь, его выражают, это все еще приводит мужчин в замешательство. Если же мужчина любит женщину и доверяет ей, то он мечтает быть хорошим в ее глазах и поэтому подстраивается, уступает, ведет себя так, как ее устраивает… и рискует ей разонравиться.

Читайте также: Любовь – это большая роскошь сегодня в обществе

Психическая бисексуальность – одно из открытий Фрейда. Именно благодаря ей в фантазиях и мужчин, и женщин встречаются образы проникающие, доминирующие и пассивные, завоеванные. Мужчина, которому нравится, когда женщина находится в позиции сверху, вовсе не становится женственным, объясняют эксперты. А женщины вовсе не против доминировать, если понимать это как стремление захватить своего партнера.

Какой же прогноз? К чему мы идем сегодня, когда, казалось бы, самое естественное – союз двоих – меняется на глазах? Видимо, так создается новая модель отношений, которой еще не было в истории человечества. Каждый будет искать свой рецепт пары, примерять разные роли, чтобы когда-нибудь найти ту, которая подходит именно ему. Во всяком случае, мы на это надеемся.