Выскажусь напоследок - и больше не буду.

Я могу объяснить, почему меня цепляет эта тема. Потому что отчасти именно по причине старательно культивируемой тоски по сссру и ностальгии "по бесплатным кружкам" я три года назад лишилась дома.

Я не знаю ситуации на Донбассе, он, по слухам, тоже очень просоветский, но я хорошо знаю, что произошло в Севастополе. Более того, я годами наблюдала, как оно происходит. И мне отчаянно не нравилось то, что происходит. И я не могла поверить, не могла допустить мысли, что это закончится тем, чем закончилось (ну да, Будапештский меморандум же, святость и нерушимость). 

Читайте также: Сколько платят подсадным уткам российской пропаганды

Годами по Севастополю - именно отдельно по Севастополю! - прицельно работала вся тяжёлая артиллерия пророссийской пропаганды.

И, надо сказать, последние годы она становилась всё более отчётливой просоветской. И эксплуатировала именно эту самую ностальгию по "было привычно и понятно".

Когда в конце девяностых в России началась волна ностальгии по союзу - везде, во всём, в телепроектах, в названиях и интерьерах ресторанов, в вывесках и логотипах, в старых песнях о главном - это поначалу совсем молодой мне показалось милым. А потом - страшным. Я смотрела - и видела, куда оно всё движется.

И оно, собственно, к логичному завершению и пришло. К построению всё того же напрочь лживого, преступного и агрессивного монстра, к 86% одобрения политики партии, к двоемыслию, к отмене приоритета международного права над решениями местного царька, к "Верните Сталина, он наш генералиссимус" на открытой концертной площадке моего родного города. За всем этим - смерть и тлен. И не надо думать, что от нас это далеко. Это очень близко. И это очень опасно.

Я действительно каждый день вижу большое количество людей, которые хотят в советский союз. Кто-то из них тоскует по молодости и потенции, кто-то был успешным специалистом в одном из щедро финансируемых проектов - и с развалом союза оказался не у дел. Кто-то был удовлетворён своими "стабильными" ста-ста двадцатью рублями, которые он высиживал, перекладывая бумажки, с девяти до шести.

Это только у Вампилова герои от такого страдали. А живые люди вполне нормально себя чувствовали в этом безделье - главное, зарплату платят, прожить можно, бежать никуда не надо, напрягаться тоже. Кто-то, как моя мачеха, был замужем за капитаном дальнего плаванья и имел очень отдельный советский союз, не похожий на ссср матерей-одиночек.

Кто-то шастал по фестивалям, писал песни, потихоньку диссидентствовал и наслаждался сложившейся вокруг него средой, и жил, творя историю, или по мере сил участвуя в ней, а потом оказался на обочине - монстр рухнул, а другой идеи для активной жизни не нашлось.

Читайте также: Ритуалы у костра пропаганды: без них Россию не понять

Очень разные это люди, и жили они очень разные жизни. Очень разнородной была среда, и поразительно непохожими и судьбы, и даже быт. Но всех этих людей, о которых я говорю, объединяет мрачное желание вернуть ту реальность, в которой для них запечатались "лучшие годы жизни".

Да, это действительно больная для меня тема. Не потому что мне дороги "жрачка и обувь", как некоторые полагают. А потому что мне страшно. Ибо оттуда веет мраком и тленом, распадом и отчаяньем.

И слишком близко этот мрак от нас.

И слишком много людей готовы его припудривать, запшикивать духами гостовской колбасы ли, бесплатных ли кружков, рая ли для научных работников.

И этот полуразложившийся монстр, припудренный и приглаженный, может пойти в наступление. Как он пошёл и поглотил мой родной город. И я готова сколько угодно говорить о цене, которую люди платили за "бесплатные кружки". И напоминать, что там - мрак и тлен, что нельзя это призывать снова.