Маккейном мог быть кто угодно. Не он – кто-то бы еще говорил то, что мы слышали именно от этого американца. Потому что в той части цивилизации не принято высказываться хором. Особенно, когда по делу. Потому что когда такое вещают несколько горл одновременно, как, например, в российских телевизорах, слов не слышно – одна только фобия или филия. Уже в клинических формах.

И главным русофобом – если бы не Маккейн – был бы еще кто-то. Потому что россияне уже много лет назначают себе врагов с упорной последовательностью и с постоянной пропорциональностью градусу своих патриотических истерик.

Читайте также: Насколько страшны для России новые санкции США?

Как тут не вспомнить наблюдения, которые философ Владимир Соловьев опубликовал на страницах альманаха Вестник Европы еще в 1892 году. 

"Представим себе человека, от природы здорового сильного, умного, способного и незлого, – а именно таким и считают все, и весьма справедливо, наш русский народ. И вот мы узнаем, что он, в лице значительной части своей интеллигенции (тут – в знач. мыслительной деятельности), хотя и не может считаться формально умалишенным, однако одержим ложными идеями, граничащими с манией величия и манией вражды к нему всех и каждого".

Или Михаил Салтыков-Щедрин поколением ранее описывал градоначальника Угрюм Бурчеева, одного из отечественных типажей: "Они чужды всяким соображениям и всегда идут напролом, как будто дорога, на которой они очутились, принадлежит исключительно им одним". 

А через несколько предложений об этом же персонаже, представляющем вид идиот властный: «Если бы, вследствие усиленной идиотской деятельности, даже весь мир обратился в пустыню, то и этот результат не устрашил бы идиота. Кто знает, быть может, пустыня и представляет в его глазах именно ту обстановку, которая изображает собой идеал человеческого общежития?». 

Куда Маккейну до этих формулировок российских мыслителей. И вовсе не потому, что он как-то по-особому, с иррациональной любовью относился к Украине. Сенатор обращался к нынешнему хозяину Кремля – ​​как и ко всей диктаторской когорте – с позиции обычного здравого смысла. А из этих соображений, как Маккейн, так и Салтыков-Щедрин с Соловьевым – конечно, русофобы. Откуда два последних могли знать, что через полтора века их потомки, в том числе и интеллектуальные, будут отождествлять Путина с Россией? И что ездить он будет по этой дороге с уверенностью ее единоличного владельца? 

А еще, когда читаешь о Маккейне, то невольно формируется новейшей типаж властного идиота. Назовем его условно коммунистическим. 

В молодости будущему сенатору пришлось поиспытывать судьбу на Вьетнамской войне. Это уже к концу той бойни она для самих американцев станет мало целесообразной, а ее методы – мало человеческими. А начиналась она как довольно справедливая. Такой она видится и сейчас. Потому что тогда северо-вьетнамский коммунизм сталинского разлива выгнал колонизаторов-французов, потом убрал своих богачей, а вдогонку уничтожил и весь свой средний класс. Страна погрязла в нищете, освещаемой цитатами из Маркса, Ленина и, конечно, своего живого божества Хо Ши Мина. 

Этот последний – с типичной биографией коммунистического лидера второго-третьего эшелона. Всю свою боль за вьетнамский народ и всю ярость к его поработителям Хо более половины своей жизни собирал далеко за пределами родины. Учился в Париже, прекрасно владел ненавистным французским. По крайней мере только он помогал ему чувствовать себя более-менее полноценным в сталинских коминтернах, а затем получать непрерывные потоки оружия и продовольствия из Советского Союза. Так, чтобы все это богатство стало болотом, в которое он и его последователи потащили и более прогрессивный юг страны. 

В тех топях навеки остались и более 50 000 американцев, среди которых чудом не оказался Джон Маккейн. Вот, его биография известна миру почти почасово. Со всеми ее неловкостями и интимностями. Потому что составляли ее, как сторонники, так и враги. Потому что он дважды подавался в президенты США. 

А знаете, какая самая большая тайна жизнеописания Хо Ши Мина? Он в молодости женился было на китайской медсестре Танг Тует Минь. А когда отправился искать счастья своему народу, несколько призабыл о жене. Когда портреты Хо – как правителя Вьетнама – стали появляться в газетах, Танг неоднократно писала мужу. Ответов на письма не было. Поговаривали, что якобы в конце жизни Хо и сам хотел увидеться с бывшей спутницей. Но себе он уже не принадлежал. Мумию Хо – вопреки завещанию развеять его прах над тремя частями Вьетнама – положат в мавзолее в Ханое, как труп Ленина в Москве. 

А потом официальный Ханой объявит, что никакой жены у Хо не могло быть в принципе. Потому что он воздерживался от секса всю свою жизнь. Потому что положил ее на дело революции, родины, народа и всего того, на что сейчас кладет свой век российский президент. 

Читайте также: В России сейчас модно заявить себя "врагом Америки" – политолог

Причем здесь личная жизнь, скажете? Или в случае этих двоих ее мнимое отсутствие? Все просто – они приняли на себя обязанности божеств. Поэтому у них не может быть физиологических потребностей, как у простых смертных. Путин в уборной или за сексом! Это вообще мыслимо? Поэтому жена его, дети – в далеком прошлом, как в другой жизни. Это так же, как и с товарищем Лениным. Супруга у него была ведь просто другом. Страшненькая, с базедовыми глазами навыкате, и годилась она только для революции. Ну, еще для создания пионерской организации – какой там секс? 

Конечно, эти признаки восточных правителей, может и для сплетников. Если бы не главная их особенность – когда залезают на верхотурье власти, то оттуда их только выносят. В мавзолей, или уже как придется. Потому что едва вскарабкавшись, они начинают делать из страны зону комфорта. Своего. Каждый по-своему. Хо перетащил в Ханой сталинскую Москву, где ему было хорошо в 1920-х. Путин сделал из России сплошное КГБ, в котором он видимо чувствовал себя счастливее. 

Вот что имел в виду Маккейн, когда писал, что россияне достойны лучшего. Ну, по крайней мере не того, кто ездит по дорогам только сам и думает, что они его навеки.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram