Всемирный экономический форум в Давосе в прежние времена радовал заезжую журналистскую тусовку вкусными олигархическими "завтраками". Вот только если украинские олигархи удивляли гостей "завтраками" гурмана, то украинские чиновники потчевали высоких гостей нашей "секции" постными "ланчами" в виде пустых обещаний, сдобренных соленой слезой с просьбой "подать на пропитание" миллиард-другой кредитов. В этом году на украинской секции тоже можно ожидать нечто феерическое, с индейцами, гимном, флагами и батареей бутылок "Дом Периньон", по цене как десять средних украинских пенсий штука. Но если раньше олигархическое участие хотя бы на минимальном уровне поддерживало интерес западных инвесторов к стране, то сейчас участие Украины в Давосском форуме можно сравнить с участием "независимой Монголии" в зимней олимпиаде. Независимой в том плане, что от нее ничего не зависит.

Для того, чтобы твое присутствие или отсутствие где-либо имело некий эффект, необходимо прежде всего вернуть субъектность. Особенно когда речь заходит о международной политике. "Объектные страны" никого в глобальном мире не интересуют, ведь все прекрасно понимают, что вести переговоры с ними – напрасная трата времени. Лучше напрямую обратиться к "хозяину".

Читайте также: Три податкові стимули економічного зростання, які не слід ігнорувати

В этой связи присутствие Украины на форуме будет воспринято примерно так же, как и наше отсутствие – то есть никак. Никто не обратит внимание на сей факт и, возможно, он даже не отразится в официальных сообщениях "с полей". Для того, чтобы изменить ситуацию, нашей стране необходимо для начала показать окружающему миру, что распорядок дня целой страны прописывается не в меморандуме с МВФ, а во внутренней интеллектуальной среде. Лишь тогда системные инвесторы примут тот факт, что о судьбе Украины нужно говорить с украинцами, так как у нас еще осталась интеллектуальная элита, способная формировать новые экономические смыслы. А не без ведома "невесты" "женить" нашу страну, согласовывая распорядок первой брачной ночи в Брюсселе или Вашингтоне.

Запрос на субъектность существует как внутри страны, так и во внешней среде. Глобальный капитал до сих пор так и не понял, как могла исчезнуть с радаров инвесторов 40-миллионная страна на востоке богатейшего мирового экономического конгломерата – ЕС.

Нынешний Давос запомнится тем, что на нем не будут присутствовать ключевые мировые политики, такие, как президент США Дональд Трамп, президент Франции Эммануэль Макрон и премьер-министр Великобритании Тереза Мэй. Украинским чиновникам, конечно, было бы интересно послушать ликбез от президента Южной Кореи и задать ему пару вопросов, например касательно того, как в течение нескольких лет успешно завершать программу сотрудничества с МВФ, стать самой динамичной творческой экономикой нового типа, занимать первое место по уровню инноваций и как на сложные системные реформы получить вотум доверия собственного народа, который выстраивается в очередь, чтобы сдать государству семейные золотые монеты. Но президент Страны утренней свежести тоже не приедет. Он даже не сообщил причину, просто отказал и все.

Читайте также: Що дасть Україні угода з Ізраїлем

Украинские "элиты" всегда имели несколько заторможенные спусковые механизмы: в 1918 году лидеры Центральной Рады мечтали, чтобы Украина стала членом Антанты, аккурат накануне распада этого блока. Точно так же и сейчас предпринимаются попытки "вскочить" буквально во все транснациональные блоки, многие из которых испытывают кризис роста.

Нынешний Давос показал, что тот глобализм, который вызывал раздражение у левых, постепенно трансформируется в новый многоклеточный организм. На востоке – это Китай и Индия, причем возле каждой из этих субглобальных экономик формируется свой пул стран-сателлитов. На западе – традиционные США и ЕС, экономические дороги которых все дальше расходятся, увлекая за собой сложный клубок расплетающихся политических и военных целей. В Латинской Америке – Бразилия и Аргентина. А еще есть целая группа стран, которые находятся в засаде, поджидая свой шанс на индустриальный скачок.

Мир переходит в стадию дефрагментированного глобализма, когда не только появятся новые региональные дискуссионные площадки, заменяющие Давос, но и региональные финансовые центры, которые придут на смену МВФ: Азиатский валютный фонд и Банк инфраструктурных инвестиций в Азии, Европейский валютный фонд, созданный по инициативе Германии, система своп-соглашений между странами БРИКС.

Но если глобальный мир дефрагментируется, где будет место Украины?

Британский финансист, Джеймс О’Нил, барон О’Нил Гатлийский, который прошел школу Goldman Sachs, предложил несколько важных классификаций стран, которые будут участвовать в будущей дефрагментации глобального мира. Он ввел понятие стран группы БРИК (Бразилия, РФ, Индия и Китай), к которым потом добавили ЮАР и группа стала БРИКС.

По аналогии с указанным выше кластером ввели и понятие МИНТ: Мексика, Индонезия, Нигерия, Турция.

Но для нас более интересна иная типизация экономик, предложенная О’Нилом, – это так называемая группа 11 стран или N-11 (Next Eleven). Туда вошли следующие государства: Мексика, Нигерия, Египет, Турция, Иран, Пакистан, Бангладеш, Индонезия, Вьетнам, Южная Корея, Филиппины.

По мнению аналитика, именно эти страны с большой долей вероятности станут новыми локомотивами мировой экономики и изменят рельеф распределения производительных сил в 21 веке, потеснив даже группу БРИКС.

Будущее экономическое районирование глобальной экономики будет развиваться не по принципу наличия сырья или сельскохозяйственного потенциала. И даже не по фактору инноваций. А по возможности проводить новую индустриальную политику. Дело в том, что инновации являются производной от эффективного индустриального ядра экономики, которое позволяет на достаточном уровне финансировать науку, образование, медицину. Кроме того, индустриальное ядро формирует спрос на инновации и создает среду для их успешного трансферта в реальный сектор.

Читайте также: Фальшиві гривні: може, знову Путін?

К новым индустриальным странам (НИС) сейчас относят Южную Корею и Мексику. В первой волне НИС были "азиатские тигры" – Тайвань, Сингапур, Гонконг, а также Аргентина и Бразилия.

На пятки НИС наступают "новейшие индустриальные страны": Филиппины, Турция и Индонезия. Перед этим в группу входили Малайзия, Таиланд, Чили.

К группе "перспективных индустриальных стран" относят Египет, Иран, Нигерию, Пакистан, Вьетнам. К "возможно индустриальным странам" – Бангладеш.

Для инвесторов маркер "индустриально развивающейся страны" – это признак того, где в ближайшие 20-30 лет будет формироваться новая часть добавочной стоимости и где географически пройдут глобальные технологические цепочки. То есть куда выгодно вкладывать долгосрочные инвестиции. И Украины на этом "радаре" действительно нет.

Зато мы десятки лет успокаиваем себя фотографиями с мусорных свалок в Бангладеш или с верфей по разбору кораблей в Индии, самодовольно заявляя: "ну у нас же не так". Как будто это каким-либо образом извиняет тот факт, что эти страны в одни ворота выигрывают у нас борьбу за инвесторов. Дело в том, что в отличие от этих стран, наше "колониальное прошлое" в виде АЭС и колоссального индустриального комплекса позволяет нам годами амортизировать полученный в наследство экономический потенциал. Так что наши свалки и кладбища кораблей еще впереди, в то время как у Индии впереди новое индустриальное ядро экономики.

В этом контексте, анализируя группы "новых индустриальных стран" в виде 11 активно растущих экономик, можно констатировать, что нас просто нет. Как такое могло произойти с 40-миллионной страной на границе "классической" Европы, обладающей крупнейшим индустриальным, научным и образовательным потенциалом, остается загадкой. И Давос ее уже не разгадает.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram