Если кто-то вам будет говорить, что его жизнь не только не поменялась после войны на Донбассе, но и стала лучше, вас вряд ли будут обманывать, потому что для очень многих это правда.

Обычно так говорят молодые люди, кто не живет воспоминания и не тяготится грузом прошлого, а смело и уверенно смотрит вперед. Со временем – а пять лет это как ни крути срок – детали и частности забываются. Как мы ссорились, как нам не всегда было радостно друг с другом в наших коллективах и как мы ждали, что греха таить, конца рабочего дня и рабочей недели. Но это ведь как детство, когда со временем забываешь острые углы и нюансы, а помнишь только тотальное счастье.

Читайте также: Игры на выживание в оккупированном Луганске

Но именно сейчас мне кажется, что время пять лет назад было лучшим для меня. Меня окружали доброжелательные и позитивные люди, у меня были планы, а мое начальство в моих глазах больше имело статус друзей, нежели руководителей. Ну, разве все это не счастье? То тотальное счастье, когда у тебя есть деньги до зарплаты, планы на год и друзья на всю жизнь.

Я это к чему? К тому, что теряя, с возрастом учишься обходиться, чтобы не раниться снова. К тому, что проще надеяться на себя, чем обжигаться, теряя.

Я же еще очень долго писала всем своим коллегам – поздравления с праздниками, пожелания, высылала им старые совместные фото. Я не знаю, нужно ли это было моим вчерашним коллегам. Вряд ли так сильно, как мне. Но я настойчиво пыталась не терять связи. Для меня это был билет в прошлое, назад. Я не давала двери в тот счастливый портал закрыться. Не сознаваясь даже себе, я верила, что раздастся телефонный звонок, и моя довоенная начальница скажет мне – возвращайся, мы снова открылись!

Теперь уже ясно, что все. Пять лет – большой срок. Мои вчерашние друзья нашли себе новые города, новый смысл в своей старой жизни. Им не до писем и не до звонков. Они тоже грустят о прошлом, но больше как о прошедшем детстве – чем-то невозвратном и очень счастливом. А я все еще не могу расставить все точки. Не могу принять, что это все окончательно. Поэтому пишу и звоню, назначаю встречи и сама ... отменяю их. Я не могу говорить об этом, потому что почти всегда плачу.

Читайте также: Как брошенный пес: жизнь в оккупированном Луганске

Наверное, мое прошлое никак не перейдет в разряд прошлого, и болит до сих пор в настоящим. Хотя враньем было бы сказать, что моя семья живет плохо или живет только прошлым. Как и многие, мы строим планы. Мы что-то покупаем и что-то воплощаем из намеченного. И принимаем гостей, и чуть реже выбираемся куда-то в гости сами.

Рядом со мной много тех красивых мамочек-домохозяек, кто живет от маникюра до парикмахерской, от шугаринга до модного массажа, или новой косметической услуги. Кто не планирует работать, потому что ребенка нужно возить в школу или в модную студию развития, готовить завтраки и встречать с работы мужа... И они вполне счастливы, потому что мужья-бизнесмены оплачивают им поездки в Египет и Сочи, в маникюрный салон и спа. И рядом с такими кажется, что войны нет и не было, что мы так жили всегда.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram