45 лет назад наш преподаватель по военному искусству сухопарый, подвижный, как всякий военный пехотинец, полковник Янов, развешивал в аудитории карты с синими и красными стрелами. Они означали маневры царей Леонида и Дария у Фермопил, Наполеона с Кутузовым под Аустерлицем и Бородино и, конечно же, операции Ставки верховного главнокомандования под Москвой, Курском, Киевом против Манштейна, Гудериана, Моделя. 

Фамилия маршала Жукова на тех лекциях 1974 года звучала не часто. Полководец  был еще жив, подключенный к аппарату искусственного дыхания, а его мемуары "Воспоминания и размышления" ничем не отличались от множества других: К.Москаленко, И.Конева, И.Баграмяна, принадлежавших перу Института  военной истории Министерства обороны СССР, пишет Александр Прилипко для газеты "День".

Бронзой и мраморной слизью Г.Жуков стал покрываться лишь в конце 80-х годов, и его стратегические таланты возрастали по мере удаления от мая 1945 года. Не знаю, достигла ли слава военачальника своего исторического максимума в современной России, но фигура заслуживает внимания, как вобравшая  в себя два противоречивых утверждения советских граждан: "Там, где Жуков, там победа" и "Жуков – маршал "смерть". В разное  время выпячивался или приглушался один из составляющих эту амбивалентность. Жуков оказывался то олицетворением пирровых побед, то уникальным полководцем, униженным подозрительностью генсеков.

Читайте также: Почему Жуков в Харькове – это очень опасно

В 2012 году специалист по сталинским и хрущевским временам Джеффри Робертс из университетского колледжа Корка в Ирландии, издал обширное исследование «Генералы Сталина. Жизнь Георгия Жукова» (Stalin’s General: The Life of Georgy Zhukov). И хотя многие историки упрекают Д.Робертса за чрезмерную приверженность российским трактовкам событий Второй мировой войны, все же он сумел посмотреть на маршала без той советской предвзятости, что разделяет людей на безгранично преданных и абсолютно нетерпимых по отношению к знаковой фигуре.

Признание военных успехов Г.Жукова произошло в Монголии. За победу над квантунской армией Японии у реки Халхин-Гол он получил первую звезду героя Советского Союза. Вместе со своим непосредственным начальником, командармом Г.Штерном, организовавшим эту операцию. Григорий Штерн своей жизнью и смертью возвысил Жукова дважды. На Халхин-Голе и под Москвой в 1941-1942 годах, хотя к тому времени еврей из Смелы был казнен Сталиным «за работу на фашистов». Вопреки решениям Ставки, то есть Сталина и Жукова, Штерн занялся мобилизацией дивизий в Сибири и на Дальнем Востоке, которые и спасли Москву. Не будь Штерна, не было бы ни Жукова, ни героической обороны Москвы.

Дальнейшие подвиги Жукова были очевидными, как и движение Красной Армии с востока на запад, вплоть до взятия Берлина, когда ставка отстранила маршала К.Рокоссовского от решающего сражения, чтобы русский человек и любимец Сталина занял место главного девелопера победы.

Был ли Жуков уникальным военным талантом? Да был, утверждает Джеффри Робертс, имея в виду мастерство полководца в развертывании войск, но не в маневрировании, каким славился К.Рокоссовский. Жуков воплощал собой таран, крушащий оборону противника с упорной  настойчивостью, какой не было ни в одной из армий Второй мировой войны. Историк Борис Соколов, написавший исследование о Жукове на русском языке, приводит следующий текст из дневника немецкого солдата.

Читайте также: История с декоммунизацией "товарища Жукова": Кернесу он нужен в последнюю очередь

"...Большие плотные массы людей маршировали плечом к плечу по минным полям, которые мы только что выставили. Люди в гражданском и бойцы штрафных батальонов двигались вперед, как автоматы. Бреши в их рядах появлялись только тогда, когда кого-нибудь убивало или ранило взрывом мины. Казалось, эти люди не испытывают страха или замешательства. Мы заметили, что те, кто упал, пристреливались небольшой волной комиссаров или офицеров, которая следовала сзади, очень близко от жертв наказания. Неизвестно, что свершили эти люди, чтобы подвергнуться такому обращению..." Это не эпизод, зафиксированный участником боя. Обычная тактика советских войск, соблюдавших приказ № 227 от 28 июля 1942 года, вводивший штрафные части и заградительные отряды. По данным Д.Робертса и других военных историков, за трусость и малодушие в бою заградотряды расстреляли 150 000 солдат и офицеров Красной Армии, или 15 пехотных дивизий.

Генерал Дуайт Эйзенхауэр, не отличавшийся мягким сердцем, был в шоке от признаний Г.Жукова в искусстве Красной армии преодолевать преграды. Чтобы не терять время на разминирование, лучше всего вперед пустить пехоту. Потери будут такими же, как при лобовой атаке в чистом поле, – объяснял своему американскому коллеге советский маршал.

Наблюдая за тактикой продвижения войск Сталина по Европе, союзники испытывали восторг и ужас перед способностями «моторизованного Чингисхана». Именно поэтому отдали ему всю Восточную Европу, сумев отстоять лишь Италию, на которую тоже претендовал дядюшка Джо.

Послевоенная судьба Г.Жукова сложилась не так уж трагично, и не так уж счастливо. Типичная история людей, принадлежащих к верхушке политической власти в СССР. Отождествляя с Кремлем родину, он служил ему верно и преданно, выполняя приказы Сталина, Хрущева, Маленкова, Брежнева. Захватывал Молдавию и Буковину в 1940 году, командуя Киевским округом. Руководил Генеральным штабом РККА перед войной, что привело к тотальному поражению в 1941-ом. Становился во главе наступающих войск. Брал Берлин по расписанию. Организовывал группу советских войск в Германии. Как русский поэт удалялся в одесскую ссылку, и как куркуль отправлялся потом на Урал. «Как член ЦК» арестовывал Берию, но "как человек", предупреждал его накануне. Он первым взорвал атомную бомбу на своей территории, мастерски проведя через эпицентр заражения советских солдат.

С таким же мастерством подавил антикоммунистическое восстание в Венгрии, получив за операцию последнюю (четвертую) звезду героя. На пенсию вышел безропотно, повинуясь тому же ЦК. Хотя продолжал служить делу партии и признавался потом в своих мемуарах, что накануне великих сражений ездил за советом к полковнику Л.Брежневу. Явный вымысел анекдотического характера заставлял задуматься обо всем сочинении. 

В мае 1965 года Леонид Брежнев, видимо, рассчитывая на признание своего полководческого таланта, пригласил Г.Жукова в Кремль, объявив 9 мая выходным днем. За 20 лет выдержки напитка победы, горести выпали в осадок и улетучились печальные примеси. Эликсир жизни СССР стал прозрачным кристаллом с ароматами гордости и славы. Им наслаждаются и теперь.

В конце своей книги Джеффри Робертс написал: «Для достижения своих целей Жуков полагался на энергию и силу больше, чем на воображение, что соответствовало духу советской системы. Поэтому о секретах крупных успехов Жукова говорить не приходится. Он был советским генералом, и вряд ли оказался бы эффективен в любой другой армии». Вывод историка совпадает с нынешними взглядами на полководцев минувших столетий.

В Монголии, Китае, Калмыкии устанавливают памятники Чингисхану, в США снесли монументы генералу Роберту Ли, в Восточной Европе и Украине убирают с площадей изваяния советских генералов, включая и Жукова.

Каждая общественная система и мораль выбирает свою фигуру для воплощения идеалов и низвергает чуждую. Таков удел всех полководцев. Их помнят не за военные подвиги, а за роль в истории цивилизации. Иначе бы по всей Европе стояли памятники блестящему стратегу Эриху фон Манштейну. У них, кстати, с Жуковым много общего в судьбах, и умерли они почти в одно и то же время, написав популярные мемуары. Правда, Манштейн, кроме вермахта, создал еще и нынешний бундесвер, а Жуков только переименовал РККА в Советскую армию.  Летом 1973 года журнал Spiegel опубликовал некролог на смерть 85-летнего Манштейна. В нем были такие строки: "Он (Манштейн) введенный в заблуждение слепым чувством долга, способствовал движению страны к катастрофе". В этом смысле и Жуков был не зрячим.

Очевидно, что бронзовому советскому маршалу не суждено гарцевать на коне в Украине, которую он не сумел защитить в 1941-ом, а в 1944-ом взял большой кровью. Гораздо большей, чем его талант.

Полковник Янов, не рассказавший мне тогда о Жукове столько, сколько я знаю теперь, всегда заканчивал лекции на 5 минут раньше, чтобы успеть вернуться на военную кафедру и поставить кнопку на стул полковника Титаренко, читавшего у нас артиллерию. "Царица полей" недолюбливала "бога войны", то ли в шутку, то ли всерьез. Сейчас уже не спросишь. Но кое-какие записи тех лекций остались. Например, вот эта цитата из мемуаров  солдата Наполеона: "Император открыл новый способ ведения войны. Он использовал наши ноги вместо наших штыков".

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube