Пожалуй, честно будет признать, что в России больше нет элит: ни политической, ни бизнес-, ни чиновничьей, ни научной, ни судейской, ни церковной, ни медийной, ни военной, ни культурной. Если я какую-то область забыла - то элиты там все равно тоже нет. Есть крошечные, жестко контролируемые и подавляемые островки разумного смысла. А все остальное буквально пропитано лизоблюдством, трусостью, ложью, предательством, гнусностью. 

Никто ни в одной профессиональной среде не обладает больше реальной властью, а те, кто обладает лучшими, чем остальные в этой среде качествами - большей компетентностью, моралью и нравственностью, выдающимися талантами и интеллектом - или уезжают, или сознательно занижают в себе эти качества. 

Владимир Путин еще в 2007 году сетовал, что после смерти Махатмы Ганди ему не с кем поговорить. Теперь, видимо, уже и выпить не с кем. И не с кем, я думаю, провести совещание - в изначальном смысле этого слова, когда люди высказывают разные мнения, обсуждают предмет разговора с разных сторон, когда в споре, так сказать, рождается истина. Нет больше в России профессиональных общностей свободных, увлеченных, самостоятельных в решениях и поступках людей, имеющих профессиональные интересы и умеющих за них бороться. 

Я не помню, кто это сказал - уже довольно давно - что в России вместо политики теперь сплошные спецоперации. Подмечено абсолютно точно. Решения по проведению этих спецопераций исходят из одного места, и они не обсуждаются. Каждый, кто работает над их реализаций в любой профессиональной сфере, знает, что свой кусок пирога за удачное воплощение он получит. За этим тщательно следят: чтобы исполнитель был сыт, весел и полон энтузиазма воплотить приказание в жизнь. И чтобы он не проявлял личной инициативы - что сделать и в каком объеме ему скажут, чем и в каком объеме его порадовать по результатам - будет до него своевременно доведено. Трансформация политики в спецоперации превратило элиты в агентуру. 

Отечественный бизнес выживает, только когда он играет исключительно по неформально установленным «правилам», Богатейшие россияне изначально знают, и не раз говорили об этом публично, что их бизнес принадлежит им, а, вернее, управляется ими только до той поры, пока они соблюдают эти правила. Если они хотят продать свой бизнес, не рынок, а другая сила будет решать, кому и почем. Если они не станут играть по правилам, они могут потерять не только бизнес. 

У нас нет соревновательности и в политике. Я даже не буду тратить время на то, чтобы пояснять этот тезис, потому что «политическая жизнь» - в Думе, в Совете Федерации, в местных парламентах - говорит сама за себя. Парламентская журналистика давно уже умерла: заготовки текстов с решениями депутатов на текущий день висят на выпусках информационных агентств с вечера накануне. Нередко - уже и с результатами подсчета голосов. 

Нет соревновательности в судах, где состязательность сторон - основа процесса. Тут тоже уже в открытую не слушают ни обвиняемого, ни свидетеле: решение судьи принято заранее и судья о нем оповещен. Его дело - только оформить документы. 

На наших глазах последних лучших и эффективных медиа-менеджеров собственники сми меняют на плохих и малоэффективных, но зато угодных власти и готовых играть по «правилам». В результате даже во главе пропагандистского управления, нацеленного на работу с иностранцами, оказываются люди, будущей зарубежной аудиторией априори неприемлимые. 

Российские церковные лидеры выступают со странными идеями. Академия наук и система образования разрушены, и не подлежат быстрому восстановлению. 

Разрушены наши отношения с окружающим миром, которому мы показали-таки обещанную Никитой Хрущевым через два года после моего рождения «кузькину мать». Жизнь с этой точки зрения прошла не зря. Дипломатия теперь - это ботинком по трибуне ООН. Или вежливыми зелеными человечками - по чужой территории. Дипломатия теперь - это игра «в ножички» из моего детства. Из нашего с Путиным детства, потому что он всего на пять лет старше меня. 

Я вижу, что слово «элита» по-прежнему употребляется в России. Не в том смысле, что «лучшие», но в отношении тех, кто забрался выше по лестнице распределения благ, услуг, мест, У такой «элиты» только два интереса: долгосрочный - остаться на своем месте; и краткосрочный - сохранить свои доходы. Остальное - от Бога (в нашем случае от Путина). У такой «элиты» нет будущего, как и общества, которое она представляет. Не очень важно для истории, чем все это обернется для этой «элиты», но общество реально очень жаль.