Мне задали вопрос в одном уважаемом государственном ведомстве - как повысить моральный дух военнослужащих в АТО? Как поднять боеготовность воинских частей? Как построить информационную работу? Мы же гуманисты, у нас нет "особистов" и заградотрядов.

Я вижу ситуацию так:

1. Усилить работу органов военной прокуратуры и военной контрразведки. Случаи злостного нарушения воинской дисциплины должны быть наказаны. Должны быть сообщения о привлечении к уголовной ответственности военнослужащих за нарушение присяги и воинского долга. Не надо судить всех - но злостные зачинщики и нарушители должны получать по заслугам. Пока таких сообщений нет, пока перед строем не начнут срывать погоны и предавать огласке имена - ни о какой ответственности говорить не приходится.

2. Надо провести ротацию личного состава. Всех военнослужащих из Донецкой, Луганской областей направить во Львов - для них должна быть своя информационная программа. Пусть их там на украинском языке учат мирному строительству, истории Украины, прежде чем допускать к боевому слаживанию и вводить в бой. Их надо направлять россыпью в надежные воинские коллективы, а не держать в одном подразделении по месту призыва.

3. Сократить число мобилизованных - немотированных к службе. Они не составляют большинства, но они являются деморализующим фактором, который разлагает коллективы. Причина - военкоматы в большинстве случаев проводят мобилизацию военно-учетных специальностей, не обращая внимание - хочет человек воевать или нет. В результате многие из тех, кто готов служить в армию не попадают, а многие из тех, кто служить не хочет - встают в строй. Закон нарушить они боятся, но служить - тоже боятся. Я бы из всех, кто мобилизован, но боится воевать за Украину формировал строительные батальоны, и выводил из района боевых действий. Пусть копают траншеи и рвы вдоль границы с Россией и занимаются каким-то другим тяжелым трудом. Те, кто пытается уклониться от выполнения воинского долга - пусть служат Родине как умеют. С ними должна работать военная прокуратура. Для них своя информационная программа.

4. Считаю расточительством тратить средства госбюджета на мобилизацию немотивированных солдат. На их снабжение, обучение, снаряжение. На войне должен быть сухой закон - а вечернее снятие стрессов алкоголем в некоторых мобилизованных подразделениях, которые даже не находятся под обстрелом, а просто стоят себе в безопасных районах - это разложение, которое надо пресекать на корню. Именно это разложение вызвало случаи выступлений мобилизованных в 51-й, 93-й механизированных и 25-й парашютно-десантной бригадах. В боевой обстановке это снова может вызвать неконтроилруемые ситуации. От саботажников надо жестко избавляться.

5. В зоне АТО должны работать только те военнослужащие, которые готовы выполнить воинский долг, у которых высокий уровень мотивации. Людей более всего деморализует не противник, и не плохое снабжение - а пребывание в части, которая не занимается боевой подготовкой, где нет доверия своим боевым товарищам.

6. Для тех, кто честно выполняет воинский долг в зоне АТО необходимо создать информационную программу, которая облегчает несение воинской службы. Мне кажется, что необходимо проведение регулярных телемарафонов и концертов по заявкам бойцов - путем общения с владельцами телеканалов. Должны быть выезды артистов и лидеров общественного мнения в боевые части. Бойцы должны видеть связь с обществом, внимание народа к своим защитникам. К слову, первым мне об этом сказал в Днепропетровске бывший командир днепропетровского "Беркута" Андрей Ткаченко.

7. Штабу АТО необходимо усилить направление связей с общественностью в плане помощи самоорганизации граждан. Необходимо централизовать логистику по доставке предметов снабжения бойцам на передовую. Потому что очень неудобно десяткам тысяч людей самим не только покупать, но и доставлять вещи. Поэтому следует сделать диспетчерский пункт, который бы совместно с армейской службой тыла помог с организацией доставки и контроля поступления предметов снабжения из тыла в действующие части. Причем в таком диспечтерском пункте могли бы работать сами добровольцы.