Мир ещё не успел прийти в себя после ужасной авиакатастрофы в небе Восточной Украины, как спровоцировавший катастрофу сосед снова принялся за старое, причём с удвоенной силой. Кремль пытается перевести трагедию из разряда международного терроризма в акт «конфуза», цитируя Чуркина, постоянного представителя России в ООН.  

Сейчас Москва активизировала военно-диверсионную деятельность против Украины. Об этом свидетельствуют участившиеся провокации со стороны войск РФ на мн украино-российской границе, маневры тяжёлой бронетехники и обстрел сил АТО и гражданских объектов. Отдельным направлением бурной деятельности России остаётся снабжение донбасских террористов оружием, поток которого, по данным НАТО, ничуть не ослабел даже после катастрофы борта МН-17.

При этом Совет безопасности ООН единогласно голосует за резолюцию по крушению малазийского Боинга, а Путин обещает повлиять на террористов.

Что может означать этот военно-политический когнитивный диссонанс?

Для начала – немного контекста. Жёсткие точечные санкции против РФ за сбитый Боинг могли бы поубавить воинственный пыл Кремля. Однако призрак холодной войны всё ещё бродит по Европе: там панически боятся даже намёка на обострение конфликта с Россией, которую до сих пор ассоциируют с былой мощью канувшего в Лету СССР. Вместо действенных экономических инструментов европейское сообщество снова склоняется к выбору более долгосрочных политических шагов.

В отличие от Соединенных Штатов и их союзников, которые предлагают активно реагировать на российскую агрессию, действия ЕС направлены не столько против России, сколько на конкретную поддержку Украины. Поэтому реакция Кремля всего лишь зеркально отражает внутренние разногласия между Европой и США.

Москва уже явно нацелена на политическое разрешение конфликта. Однако какими путями к нему идти, и какую цену (политическую, экономическую, военную) за него заплатить – эти вопросы остаются открытыми.

Возможны два сценария развития событий.

Радикально силовой - оказание прямой военной поддержки сепаратистам, попытка поставить Донбасс на грань гуманитарной катастрофы (этому служит и планомерное уничтожение боевиками инфраструктуры региона). Самый экстремальный вариант может включать использование регулярных частей Вооруженных сил РФ. Впоследствии этой ситуацией можно воспользоваться для проведения любых «гуманитарных» или «миротворческих» миссий, дальнейшего установления контроля над восточным регионом, и начала политического урегулирования уже с этих позиций.

Умеренно-прагматичный сценарий, - постепенная деэскалация напряженности и слив Новороссии взамен на конкретные уступки Запада. Таким образом Россия попытается достичь своих стратегических целей: мирового признания аннексии Крыма, а также прекращения политики санкций и возвращение к до-Крымскому экономическому «статусу кво». Третья цель РФ - гарантирование своего влияния на оставшемся постсоветском пространстве. Каждой из этих целей в отдельности можно пожертвовать, однако Владимир Владимирович приложит все усилия, чтобы этого избежать.

Кремль не намерен сбавлять темпы конфронтации с Украиной, но вот характер её развития и завершения во многом будет зависеть от реакции Европы, США и их союзников, а также позиции и решительности Украины.