Война (которая в Украине официально выступает под застенчивым псевдонимом «АТО») — всерьез и надолго. Трудно согласиться с такой констатацией фактов, но, очевидно, придется. Потому что никакие санкции Запада, никакие экономические проблемы не остановят команду Путина — максимум, что они смогут сделать, так это притормозить агрессора, заставить его на время замедлить свои действия. Но не больше. Поэтому нужно готовиться к длительному противостоянию российскому имперскому неототалитаризму и его местным слугам — противостоянию, когда «гибдридная война» будет идти в «горячем», «холодном» и «замороженном» форматах.

Запад по инерции требует от Украины продолжения переговоров, нового перемирия, уменьшения напряжения на Донбассе и т. п. Однако и на Западе все больше политиков понимают, что ни на какие серьезные договоренности путинская Россия не пойдет, а разного рода временные договоренности сразу же будут нарушаться. Поставки оружия, боеприпасов, продовольствия и оснащения боевикам будет продолжаться, пока будут позволять экономические ресурсы (по оценкам экспертов, при действующем уровне санкций такого ресурса хватит еще как минимум на два-три года, а то и больше). Будут перекидываться и «добровольцы», и регулярные части российской армии. Позитивом при этом является то, что полномасштабное открытое вторжение армии РФ пока маловероятно. Негативом — то, что такое вторжение меньших объемов легко может быть «замаскировано» действиями «ополченцев» «ДНР», «ЛНР», а при необходимости — еще и «повстанцами» «ХНР», «ОНР» и прочих «НР».

Впрочем, события последних недель показали: украинские военные, проявляя мужество и стойкость, способны останавливать наступление российско-террористических войск и защищать свои позиции. Однако ресурсов для отвоевания оккупированных территорий Донбасса (и, тем более, для сдерживания полномасштабной российской агрессии по всему периметру границы) у Украины сегодня явно недостаточно. Конечно, в глубине территории российские войска ждет массовая партизанская война, в том числе и городская герилья, которая остановит их продвижение, однако далеко не сразу. Реальные же ресурсы для сдерживания и контрнаступления появятся только тогда, когда Украина реально проведет модернизацию и существенное увеличение своих вооруженных сил и когда позиции путинской команды в глазах десятков миллионов россиян существенно пошатнутся в результате санкций мирового сообщества.

С другой стороны, по мнению ряда экспертов, едва ли не главной причиной потери Донецкого аэропорта (несмотря невиданный героизм украинских воинов) следует считать не только просчеты командования и политического руководства, но и техническое отставание нашей армии: россияне воевали современным вооружением, мы — в основном кое-как отремонтированным оружием 1980-х годов. Как следствие, значительная часть танков и БТРов ломались еще не выйдя на боевые позиции, связь работала ненадежно, целые подразделения погибали или попадали в плен из-за навигационных ошибок на местности и т. п. Это является, по мнению упомянутых экспертов, закономерным следствием сознательного разрушения украинской науки и технического высшего образования на протяжении всего периода независимости (россияне за это время потратили на соответствующие исследования и разработки примерно в 50 раз больше, чем мы). Это является следствием отказа США и ЕС до сегодняшнего дня поставлять в Украину современное вооружение, в том числе — и антитеррористическое (ударные беспилотники, многоцелевые вертолеты, высокоточные комплексы и т. д.).

При этом, несмотря на фактическую войну, Украинское государство до сих пор не живет по законам военного времени. На телевидении и в прессе (не говоря уже о соцсетях) открыто распространяется вражеская пропаганда и дезинформация («Интер», «Украина», «Сегодня», «Вести» и т. п.). Продолжаются бизнес-игрища с оккупированными территориями Донбасса и Крыма. Действия отдельных предприятий «Укроборонпрома», которые поставляли в части неисправную технику, иначе как саботаж и предательство квалифицировать нельзя. Список совершенно недопустимых при де-факто военном времени вещей можно продолжать почти до бесконечности.

Кроме того, на освобожденных от террористов территориях Донбасса практически не ведется агитационно-пропагандистская работа среди населения, не проведена «зачистка» сепаратистов и их агентуры, не делается почти ничего для налаживания эффективного управления населенными пунктами. Проблемными узлами остаются Харьков и Запорожье, где мэрии возглавляют крайне ненадежные (если не сказать больше) во время войны персонажи. Более того: в Харькове, как сообщают местные активисты, почти открыто готовится антигосударственный мятеж, приуроченный к 9 мая. Позиция государственного руководства относительно мэров этих городов — мол, ничего не поделаешь, они находятся у власти на законных основаниях,— никуда не годится: Адольф Гитлер, между прочим, стал канцлером Германии в строгом соответствии с демократической Веймарской конституцией.

Вместе с тем подавляющее большинство украинцев (до 90% по соцопросам) считает, что Донбасс должен оставаться в составе Украины. Поэтому в публичной риторике государственное руководство вынуждено педалировать идею восстановления контроля над Донецком и Луганском в той или иной форме. На дипломатическом поле Украина исходит из необходимости выполнения Минских договоренностей, хотя очевидно, что даже пункт о прекращении огня никогда не выполнялся и в принципе выполнен в полном объеме российско-террористическими силами никогда не будет. Более того эти договоренности активно использовались противником для перегруппировки и переобучение своих сил, для введения из России сотен единиц тяжелой техники и тысяч бойцов регулярных частей. А все эти «контактные группы», «прекращение огня», «отводы тяжелого оружия» и т. п. лишь деморализовали украинских военных и расхолаживали тыл. Своеобразным следствием и символом всего этого стало недавнее прекращение на месяц с лишним работы «Южмаша», способного разрабатывать и производить оперативно-тактические баллистические и крылатые ракеты, ударные беспилотники, противокорабельные системы и т. п. Более того: на «Южмаше» последние полгода ремонтировалась колесная военная техника, но госзаказа на дальнейший ремонт не последовало ...

Все это ставит руководство государства (если оно, конечно, не собирается ради удержания власти в своих руках сдать российско-террористическим силам Харьков, Славянск, Мариуполь, Мелитополь и Запорожье) перед тяжелым выбором. Гарантией выживания Украины как государства могут стать только консолидированные усилия мирового сообщества, а также реальная консолидация всего государственного организма для отпора агрессору, а это означает временный отказ от части реформ, прежде всего экономических, потому что ситуация требует усиления государственного контроля над экономическими процессами почти во всех отраслях.

Что же должно быть в первую очередь сделано для выхода на уровень эффективного отпора агрессору и консолидации государства и нации?

Во-первых, наконец, объявляется военное положение в зоне АТО и чрезвычайное — во всем государстве. Поэтому решительно прекращается деятельность всех организаций и СМИ антигосударственного направления. Происходит несколько громких процессов против предателей и саботажников. Государство при содействии структур гражданского общества осуществляет жесткую информационную политику. Гражданам четко объявляется стратегическая цель мероприятий: сохранить европейское независимое государство в борьбе с агрессорами. Откровенно объясняется: жить нам придется как прифронтовой стране по меньшей мере несколько лет.

Во-вторых, Украина заявляет, что не будет пытаться возвращать силой оккупированные территории, но устанавливает заградительную буферную полосу на линии разграничения, откуда гражданскому населению предлагается эвакуироваться, и так называемую полосу обеспечения. Все, что неконтролируемо заходит в эти полосы незамедлительно уничтожается без дополнительных приказов. Легальное передвижение через линию разграничения делается максимально сложным и контролируемым. На этой линии создается линия глубоко эшелонированной динамической обороны. Украина снимает с себя любую ответственность за то, что происходит в оккупированной зоне (в том числе за гуманитарное положение). Единственное обязательство, которое мы должны оставить за собой, это принять всех украинских беженцев с оккупированной территории, но предварительно пропустив их через фильтрационные лагеря. При этом категорически неприемлемым представляется идея некоторых экспертов согласиться на предложение Путина о контроле со стороны российских войск за прекращением огня с их стороны линии разграничения. Это приведет к легализации российской оккупации Донбасса и получению Путиным возможности реализовать в Украине тот сценарий, который уже был испытан им в Грузии в 2008 году.

В-третьих, позиция Украины перед международным сообществом формулируется так: мы никогда не признаем аннексии Крыма и оккупации части Донбасса, но мы во имя мира готовы пообещать в течение 10 лет (срок условный) не прибегать к военным действиям для их возвращения. А поскольку и над остальной Украиной нависла смертельная угроза, мы должны параллельно обратиться к мировому сообществу с просьбой обеспечить все возможные гарантии непродвижения российских частей и сепаратистов за линию разграничения (включая поставки современного летального оружия). Однако нужно не только летальное оружие, но и оружие идеологическое. В том числе — и за счет западной помощи, то есть «гуманитарный ленд-лиз», когда на 3-5 лет нам бесплатно предоставят права на фильмы, сериалы, телешоу, книги и т. п.

В-четвертых, украинская экономика, которая все равно не имеет и не может иметь в существующих обстоятельствах привлекательности для зарубежных инвесторов, перестраивается по предписаниям военного времени; без государственного управления энергетической сферой и изъятия сверхдоходов, без использования в случае необходимости имущества олигархов для нужд обороны, без определенных социальных гарантий для населения, с одной стороны, и самоограничения верхов, с другой, успеха не будет. Осуществляется усиленная борьба с коррупцией, которая в военное время получает очень эффективные инструменты в виде военных трибуналов. В общем, не надо ничего выдумывать — надо только посмотреть на военную экономику Уинстона Черчилля. Вместе с тем экономика должна строиться из расчета сведения зависимости от России во всех сферах к минимальному уровню (шансы получить с этой целью международную помощь как никогда значительные). Все виды сотрудничества с Россией (включая транспортное сообщение) при этом сводятся к минимуму.

Затем осуществляется форсированная модернизация украинской армии — как за счет получения вооружения с Запада, так и за счет резкой интенсификации собственных исследований и разработок. Но это — особая тема, для обсуждения которой следует пригласить ученых, технологов-производственников и военных.

Разумеется, здесь приведен далеко не полный перечень крайне необходимых для спасения страны мер. Понятно, что надо все взвесить, прежде чем делать. А вместе с тем продолжение прежней политики в стиле «ни мира, ни войны» — это прямой путь к национальной катастрофе.