И вот повезло. В Парижевыдался целый день, свободный отобязательной туристической культурнойпрограммы. Направился к Пер-Лашез. Отмногих друзей, бродивших по самомузнаменитому кладбищу мира, слышал: мол,искали могилу, но не нашли. Странно,потому как в Википедии, на профильныхсайтах и в каталоге Пер-Лашез указаноточное место захоронения Махно —колумбарий, он же 87-й сектор, а там ячейка№6685 рядом с Айседорой Дункан. Признатьсячестно, меня порядком трусило. Такогосердцебиения не было ни рядом с Венерой,ни рядом с Джокондой. Спешил. Некоторыемогилы проходил, даже не всматриваясь.Бальзак, Моррисон, Пиаф. Иду дальше. Мненужен именно Махно, знаменитый украинскийреволюционер, наследник запорожскихказаков и кумир моего деда.

По некоторым данным,в 1934 году Махно похоронили по-людски, вземле, а уже потом по бедности переселилив колумбарий. Разные источники путаютсяи в надписях на памятнике — от «Советскомукомиссару Нестору Махно», который якобыинициировала жена Галина, до «Человек,который не знал, за что боролся». В любомслучае сейчас Нестор Иванович Махнолежит на втором этаже правого блокаколумбария. Простенько, бедненько —потемневшая крышка ячейки обрисованахарактерными буквами, «А» взята в круги… всё. Скромно как для легендарногобатьки, фамилию которого неоднократнобрали себе в качестве клички самыерисковые бандиты и в честь которогофранцузские студенты во время восстания1968 года переименовывали корпусаСорбонны.

Сесть там негде, поэтомупришлось размышлять на ходу, короткимиперебежками от Мольера к Саре Бернар.Тогда-то я и задумался о том, что Махноедва ли не идеальный образчик каши вукраинской голове: стремление к абсолюту,свобода и равноправие, будто это сразуи навсегда гарантирует процветание. И,как обычно, в духе того времени — большойкровью и любой ценой. 

Конечно,Махно кидало из стороны в сторону, откоммунистов к Петлюре, то к Москве, тоот неё. Но далеко ли я ушёл от председателяпионерской дружины? От наших политическихреалий в голове растёт какой-то Чужой,готовый подписаться под тезисом «длясчастья всем добрым людям надо собратьсяи убить всех злых». 

И совсем какМахно, мы мечемся по сплошной линиифронта — либертарианцы, жаждущие сильнойруки, демократы, стремящиеся ограничитьизбирательное право, коммунисты,осеняющие себя крестом, и капиталисты,раздающие перед выборами детям тетрадкис ликом Сталина. Какая же каша в нашихголовах. Совсем как наши политическиекумиры, мы считаем себя правыми либералами,путаясь в тезисах крайней левизны. Чегоуж тогда ждать от младшего крестьянскогосына, который хотел счастья для всех ивоевал… со всеми. 

И, честноговоря, стало обидно за Махно — лежитдалеко, в узкой норе, ни цветов, ни салюта,ни венков ко дню рождения. В странах,дорожащих своими историческимиперсонажами, пусть даже и противоречивымидо невозможности, из Махно сделали бызвезду и символ борьбы за свободу. Воттолько у нас объём пятой колоннызашкаливает и эту самую независимостьклянут многие — от последних алкашейдо первых лиц. 

Где-нибудь дальшеЧопа про Махно обязательно сняли быхороший фильм, не довольствуясь скромнымроссийским сериалом. Пригласилипрофессионала, чтобы лента не сталаочередным проявлением поэтичного кино70-х годов прошлого столетия. Но нам этоне по силам. Дорогой украинский продуктневозможен без российского рынка, азначит, пришлось бы добавить балалайки,хохлов в стиле Вани Пасюка и многоепереписывать, совсем как Гоголю вовторой редакции «Тараса Бульбы». Кстати,совкультпром выпустил кучу фильмов —от «Красных дьяволят» до «Хождения помукам», в которых старательно лепил избатьки банального бандита. Но усердиясоветского кино и литературы всё равнопропали даром — мы выступали на фестивалеимени Махно в Гуляйполе, и я видел,скольким людям интересен этот человек. 

Ибыло бы очень правильно перенести прахНестора Ивановича домой. Такой яркийукраинский исторический персонаж, какМахно, достоин большего, нежели половинаквадратного метра французскогоколумбария, пусть даже и в двух метрахот самой Айседоры Дункан.