Вообще, интересно получается – после вхождения Путина в Крым и Донбасс, он обнаружил там невиданный народ – эталонных русских по версии «Первого канала». То есть российские русские тоже во многом живут телевизором, но у них останкинские наркотические грезы поправляются живой жизнью – насмотревшись на поднимание с колен, простой россиянин в магазине, в больнице, в судебном присутствии постоянно получает практические опровержения и оттого живет двоемыслием.

Крымчанин и донбассянин уверены, что реальность «Первого канала» – это и есть подлинная реальность. Я хорошо знаком с политической культурой донбассян, они по доброй воле, без особых, по сравнению с Россией, закручиваний гаек выработали у себя привычку к принципу «одна партия, один вождь, одна правда».

Я в общем-то тоже принадлежу к особому воображаемому сообществу, которого вообще в принципе не должно было быть – к донбасским европейцам. Мы – это побочный продукт евроинтеграционных процессов в Украине, как сказал луганский журналист-ватник Юрий Юров, «хочешь бороться за демократию в Украине – на тебе грант».

Донбасским украинцам легче – они в условиях кризиса просто воссоединились со своими, и теперь либо обживаются на новом месте, либо борются за возвращение Донбасса в Украину. Донбасским европейцам сложнее, родины, искусственно созданного их усилиями «европейского Донбасса», у них не осталось, потому их так и разметало по свету.