Различные формулы заполнили повестку дня мирного урегулирования на Востоке Украины. Чем более узким при этом становится диапазон открытых решений и чем выше шансы на продолжение текущего состояния конфликта, тем чаще сложность базовых проблем скрывается за политической риторикой.

Недавно своим видением процесса разрешения конфликта поделился народный депутат Вадим Новинский, выведя формулу, которую он назвал "украинской". Этот план не является первым и уж точно он не будет последним в длинном списке – проблема открытого конфликта на Востоке продолжает находиться в фокусе общественного мнения и провоцирует попытки политиков предложить план, который, наконец, заработает. В прошлом году, например, внимание привлек план министра внутренних дел Арсена Авакова, опиравшийся на тактику мелких шагов. Он предусматривал постепенное освобождение и реинтеграцию оккупированных территорий с участием относительно небольшого контингента миротворцев ООН. Этот план стал еще одной вариацией многочисленных инициатив, которые выдвигались на разных этапах развития конфликта и опирались на идеи ввода миротворцев, временной международной администрации и др.

То, что ни один план пока не сработал, может свидетельствовать об их недостатках, о структурной сложности структуры конфликта, а также о нехватке зоны возможных договоренностей, вызванной значительными различиями базовых интересов Киева и Москвы. Нам нужна инициатива, новые идеи и свое видение – а также дискуссия внутри общества относительно базовых параметров мирного процесса, который не обещает быть ни быстрым, ни простым.

Читайте также: Розвели лохів у Золотому. Далі – нові "будапештські" граблі?

"Украинская формула" Новинского ожидаемо опирается на тему примирения. При этом она исходит из того, что внутри Украины быстро и легко удастся достичь консенсуса относительно инструментов и ресурсов для реинтеграции территорий, которые являются пока оккупированными. При этом вся полнота ответственности возлагается на украинское государство и на общество – Россия остается как бы вне рамок процесса. Эти две черты можно считать наиболее уязвимыми для критики составляющих формулы Новинского.

Среди инноваций – перекладывание ключевых переговорных функций на парламентские институты, вероятно, с целью их приближения к процессу законотворчества, поскольку внесение изменений в украинское законодательство является ключевым элементом предварительного этапа мирного плана. При этом, однако, теряется согласованность и оперативный контроль над процессом – как в Москве, так и в Киеве, хотя и по разным причинам, но в любом случае президент остается слишком сильной политической фигурой для того, чтобы уменьшать его влияние на процесс.

С последующей идеей "формулы" трудно спорить: нам нужна комплексная стратегия, которая идет гораздо дальше "формулы Штайнмайера". Но какой она должна быть? План Новинского предлагает триаду "гуманность-диалог-соборность". Первое – это фактически о языке, истории и каноническом православии, своеобразная антитеза другой формуле в исполнении предвыборного штаба Петра Порошенко. Второе – о примирении, классической фазе постконфликтного урегулирования. Третье – об объединении усилий всего общества вокруг реинтеграции территорий. Интересы и роль России при этом остаются без должного внимания. Считается, что она будет сохранять что-то вроде дружеского нейтралитета. Между тем, это не так. Лучше исходить из того, что Россия будет прилагать усилия для превращения Донбасса в инструмент собственной политики в отношении Украины; и у нас пока нет оснований верить в то, что эта политика будет для Украины доброжелательной.

Лучше учитывать и то, что вопрос реинтеграции, едва он появится на повестке дня, вызовет серьезные конфликты внутри украинского общества и будет иметь больший потенциал для разъединения, чем для объединения. Это будет связано не только с болезненными вопросами, например, с амнистией; но и с огромными затратами, которых потребует восстановление разрушенной инфраструктуры региона. Украинцам еще предстоит решать, кому и сколько за это платить.

В этом контексте планом предусматривается создание должности вице-премьера по вопросам реинтеграции Донбасса – шаг, возможно, и верный в административном отношении; но сам по себе он никак не приближает решение фундаментальной задачи по эвакуации российского присутствия и определения базовых политических параметров мирного урегулирования.

Читайте также: Загарбники відзначили розведення в Золотому мінами в бік мирних населених пунктів

Последовательность шагов, предусмотренная в формуле Новинского, в целом воспроизводит логику Минского протокола, концентрируясь на вопросах местного самоуправления, амнистии, финансировании процесса восстановления и переходном правосудии. Только в таком контексте это выглядит не как уступки под давлением Москвы, а как украинские шаги по собственной инициативе. Это смещает акценты в конфликте, непропорционально уменьшая ответственность России. Противоречивым остается и предложенный путь решения проблемы двойного гражданства через узаконивание фактически приобретенного украинцами российского гражданства на оккупированных территориях. Проблема множественного гражданства действительно требует новых подходов, но как раз гражданство России, возможно, должно составлять наиболее существенное исключение.

Слабость всех мирных планов заключается в том, что они оставляют без внимания вопрос более широкого контекста. Сколько Украина готова заплатить за вывод российских войск и какие гарантии безопасности могут быть приемлемыми для нас, особенно учитывая продолжение оккупации Крыма? Разговоры и планы по возрождению и реинтеграции Донбасса – это хорошо, но они не будут иметь смысла, пока нет другого плана: как убедить Москву вывести войска с территории Украины.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube