Действительно ли раскрыто днепропетровское преступление и жители города, как, впрочем, и других украинских городов могут спокойно пользоваться общественным транспортом и не шарахаться от непонятных предметов на остановках? Действительно ли днепропетровские милиционеры могут прекратить обходы каждого трамвайного вагона на конечных остановках - конечно, трудно понять, можно ли таким обходом предотвратить преступление, но хотя бы успокаивает? Действительно ли речь шла о банальном вымогательстве - и если да, то почему преступление не было предотвращено на стадии его подготовки?

Все эти вопросы возникают после бодрых сообщений президента и генерального прокурора страны о том, что террористический акт раскрыт. Конечно, в нормальном государстве подобную оценку происходящему должны был бы дать суд. Но, поскольку мы уже привыкли к тому, что у нас суд следует за президентским перстом, мы не должны сомневаться, что он согласится с мнением главы государства. И что те, кого в цивилизованном мире воспринимали бы как подозреваемых, у нас автоматически переводятся в категорию преступников, задача которых - дать «правильные» показания. Ну чтобы не замусоривать судебную работу и дать возможность юристам отчитаться перед президентом: преступление раскрыто, виновники наказаны, ура-ура.

Вот только общественной безопасностью во всем этом и не пахнет. Безопасность - это когда не президент дает оценку судьям, а судьи президенту. Это когда у общества не остается сомнений в том, что задержаны настоящие участники террористического акта - и ясны мотивы преступников. Это когда президент не заявляет о раскрытии преступления как о свершившемся факте, а ждет суда вместе со всеми нами. Пока что можно сказать только о задержании подозреваемых - и всё. И самый главный вопрос - почему пострадали люди, если речь шла о выкупе - а значит, существовал контакт с террористами до приведения взрывных устройств в действие - так и остался без ответа. Как, впрочем, и ответ на вопрос о возможной связи террористического акта с убийством известного бизнесмена Геннадия Аксельрода.

Все это означает только одно: мы все равно не можем ощущать себя в безопасности, чтобы там ни говорили нам президент и правоохранители. Как не могут себя ощущать в безопасности пассажиры минского метрополитена - хотя за организацию взрывов в нем объявленные виновными граждане не только осуждены, но уже и расстреляны. Потому что там, где нет независимого суда, нет независимого следствия. Там, где нет независимого следствия, никто не утруждает себя поиском истины. А там, где никто не утруждает себя поиском истины, настоящий преступник может еще долго оставаться на свободе.

Виталий ПОРТНИКОВ

КОРБАН ГЕННАДИЙ ОЛЕГОВИЧ. ДОСЬЕ