Министр иностранных дел России Сергей Лавров дал масштабное интервью информационному агентству ИТАР-ТАСС.

В свете развития событий вокруг России можно было ожидать от главы ее внешнеполитического ведомства более внятной позиции, но мир получил очередные инсинуации и измышления. В условиях, когда мировые СМИ  обсуждают введение санкций против России, ее министр иностранных дел не упоминает этот факт в своем интервью.

Просто не упоминает и все тут, словно и нет ничего экстраординарного в масштабном экономическом давлении цивилизованных стран на Кремль, вылившемся в фактическое отлучение России от мировых финансовых ресурсов.

Зато Лавров уделяет непропорционально много внимания ситуации в Украине. Умиляет его тезис «представители Юго-Востока Украины должны восприниматься как партнеры по ситуации, которую нужно урегулировать с тем, чтобы все живущие на Украине ощущали себя украинцами, частью государства, чтобы они приняли непосредственное участие в проведении в стране реформ, которые давно назрели и даже перезрели».

Честно говоря, непонятно, почему Россия цепляется за термин Юго-Восток с таким упорством. И это после того как Владимир Путин заявил о возможности создания «Новороссии». Лавров, и это необходимо понимать, не просто валяет Ваньку, а выступает в роли носителя четкой государственной позиции.

В качестве лирического отступления следует вспомнить его недельной давности встречу с журналистами, в ходе которой глава российского внешнеполитического ведомства не только отказался обсуждать крымский вопрос (в этом хотя бы есть формальная логика), но и назвал события на Майдане «геополитическим проектом, направленным против России и русских». Конечно, опытный дипломат волен сам выбирать способы получения информации, но вряд ли в мировом сообществе не знают, что во время Революции достоинства не было антироссийских проявлений, как и других проявлений ксенофобии.

Мировая история знает и другие случаи, когда в потоке дипломатических заявлений невозможно было отыскать крупицу правды. По приговору Нюрнбергского трибунала Иоахима фон Риббентропа казнили, признав его виновным в преступлениях нацистского режима. Я не готов утверждать, что Лаврова с нетерпением ждут в международном суде в Гааге, но российская власть стремительно приближается к такому развитию событий.

Если министр иностранных дел России утверждает, что «438 украинских военнослужащих попросили уберечь их от военных действий», то он определенно держит мировое сообщество за дураков, игнорируя тот факт, что артиллерийские удары с российской территории по украинским войскам на Донбассе были неоднократно зафиксированы.  

Да, и еще один нюанс – Лавров больше не упоминает «Боинг-777», потерпевший катастрофу в небе над Донбассом. Из повестки дня российского МИДа этот лайнер исчез, судя по всему, после решения Верховной Рады допустить на место катастрофы представителей Австралии, Малайзии и Нидерландов, включая вооруженных полицейских для прикрытия экспертов.

А ведь еще вчера Лавров предлагал ввести на место падения «Боинга-777» российских миротворцев, не задумываясь о формальных основаниях. Глава российского МИДа предпочитает использовать лексику, более свойственную холодной войне, в которой Советский Союз потерпел поражение.

Стремление Москвы не выглядеть «бензоколонкой, выдающей себя за государство» пока проявляется в агрессивной линии, направленной на желание закрепить за собой главенствующее положение на постсоветском пространстве. В Кремле интенсивно игнорируют нежелание Украины играть подчиненную роль на просторах бывшего СССР, и в этом наша страна не одинока.

Министерство иностранных дел России недавно в обвинениях в адрес Евросоюза не слишком удачно использовало сравнение с высекшей себя унтер-офицерской вдовой.

Но незнание русской классики – не самая большая проблема, если глава ведомства напоминает  завравшегося конферансье Жоржа Бенгальского, которого от лишения головы спасло  только вмешательство всемогущего Воланда. Жаль, но на Смоленской площади и Михаила Булгакова не жалуют.