Встретился с очередными двумя европейскими журналистами. Немец и британец. Прикольные они. Искренне хотящие разобраться в ситуации в Украине, но не могущие из-за противоречий между тем, что говорят у нас официальные лица и тем, что они делают. Задают вопросы в которых уже заложены ответы. Меня умилили два вопроса. "Почему никто из чиновников уличенных в коррупционных действиях, которые принесли прямой ущерб Украине, не наказан, а некоторые опять во власти?

Например Юрий Бойко замешанный в скандале с нефтевышками." и "Вы писали о том, что Михаил Поплавский строил дома на продажу вместо общежитий и создал свой частный ВУЗ на базе КНУКИМ которым руководил, а это прямое нарушение закона. Почему он находится в высшем законодательном органе где будет писать законы, а не на скамье подсудимых?".

Ну как им объяснить такие понятия, как "Поделились" и "Договорились"? Я им объяснил, что например уже подал депутатские запросы по поводу Поплавского. А так же подал по поводу Инны Костыри, которая была правой рукой Поплавского, возглавляла Дворец Украина по его протекции, а перед этим была ректором того самого незаконного КУКа.

Хочется знать дает ли она показания по КУКу. КУК - это Киевский институт культуры, который Михал Михалыч незаконно организовал на базе КНУКИМ. Если я не получу вразумительные ответы от Генпрокуратуры и МОН по поводу преступлений совершенных господином Поплавским, то приду туда уже с камерами и побратимами. Благо интерес к этой теме в обществе существует.

Немцы спросили законно ли это? Пришлось им напомнить, что юридические законы это всего лишь правила поведения.

Они устанавливаются на основе представлений о необходимом и целесообразном, исходя из перспектив развития общества. Законы служат поддержанию стабильности и порядка, на основе представлений о благе для общества и человека. А в нашем случае искоренение коррупции будет высшим благом.

Финалом был вопрос от них по поводу того, что может вернуть доверие народа к украинской власти. Высказал предположение, что только действенные методы по победе коррупции. Вот, как только сядут первые три-четыре высокопоставленных чиновника, так народ и начнет задумываться о том, что может не все так плохо с этой властью.

Люди могут даже начать опять доверять ей и потерпят некоторый временный экономический дискомфорт. И если мои депутатские запросы подтолкнут государственные структуры к таким действиям, то это будет не плохо.