Можно ли утверждать, что Дональд Трамп действительно является "принципиальным реалистом", как он сам себя называет?

Попытка обобщить внешнюю политику нынешнего президента США - довольно сложная задача.

Сам глава Белого Дома считает, что его шаги на международной арене продиктованы принципиальным реализмом. Суть этого подхода - в отстаивании собственных интересов США при невмешательстве во внутренние дела других государств. Употребления эпитета  "принципиальный" выглядит скорее как попытка отразить возможную критику со стороны оппонентов, которая сводится к тому, что Дональду Трампу безразлична демократия и ее распространение в мире. Уже бывшие советники Дональда Трампа - Герберт Макмастер и Гарри Кон - в статье для The Wall Street Journal в конце мая 2017 даже пытались раскрыть всю непротиворечивость стратегии своего руководителя.

Действительно, в представлениях 45-го президента США можно найти определенные элементы подхода, который в теории международных отношений получил название "реализма". На уровне деклараций Дональд Трамп не признает ключевую роль баланса сил в отношениях государств. Однако при этом сам он обожает силу, в первую очередь военную. По мнению нынешнего американского лидера, именно превосходящий силовой ресурс США дает возможность навязывать другим правила игры. При этом результаты взаимодействия всегда должны быть в пользу США – по сути, речь идет о так называемой "игре с нулевой суммой". В представлении Дональда Трампа не так важно, чтобы все игроки получали выгоду от сотрудничества – главное, чтобы американцы всегда получали больше, чем их контрагенты. Такое отношение к сотрудничеству также свойственно политическим "реалистам".

В конце 2018 года нынешний президент США выступил с двумя инициативами, которые при поверхностном анализе могут выглядеть проявлением политического реализма. Речь идет о решениях вывести американские войска из Сирии и начать уменьшать присутствие в Афганистане. Соответствующие военные операции и участие в них США были давним объектом критики американских экспертов и ученых, причисляющих себя к числу реалистов. По их мнению, длительное присутствие США в Сирии и Афганистане не соответствует ключевым американским интересам, отвлекая значительные ресурсы и не позволяя сосредоточиться на ключевой угрозе XXI века - противодействию растущим амбициям и потенциалу КНР.

Дональд Трамп тоже апеллирует к тому, что даже великая нация не может вести бесконечные войны. При этом ресурсы, которые американцы тратят на присутствие в том же Афганистане (45-50 млрд. долларов в год) лучше было бы направить на внутренние нужды США. Вместо попыток развивать другие государства глава Белого Дома предлагает возрождать американскую мощь. Это выглядит убедительно, поскольку операции в том же Ираке и Афганистане стоили американцам несколько триллионов долларов, не дав в итоге значительных результатов. В конце концов, физическая безопасность и экономическое процветание США мало зависят от ситуации в таких странах, как Сирия или Афганистан. Можно, конечно, апеллировать к угрозе международного терроризма, но от так называемого "опиоидного кризиса" или в автокатастрофах в США ежегодно гибнет в несколько раз больше людей, чем от террористических атак, количество и масштабы которых из года в год уменьшаются. Поэтому аргументация Дональда Трампа не лишена убедительности.

Читайте также: Washington Examiner: Трамп предупредил Китай и Россию: США выиграют гонку ядерных вооружений

Однако можно ли после этого утверждать, что Дональд Трамп действительно является (принципиальным) реалистом как он сам себя называет? Скорее всего - нет. В соответствующих инициативах по Сирии и Афганистану прослеживаются прежде всего внутриполитические мотивы, а не сложные внешнеполитические расчеты, которе предполагает соответствующий подход к международным отношениям. По большому счету, все внешнеполитические инициативы самого Дональда Трампа направлены исключительно на одно – на переизбрание в 2020 году. Как следствие, глава Белого Дома пытается выполнить данные им в 2016 году обещания, среди которых было и намерение прекратить бесконечные войны. Дональд Трамп хорошо понимает настроения американского населения, которое в значительной степени устало от функции "мирового полицейского", ответственного за решение всех без исключения кризисов и проблем в мире. Отсюда и желание вывести войска США из Сирии, которое может быть завершено уже до конца апреля 2019 года. А также активизация диалога с движением Талибан для подписания, возможно уже в июле 2019 года, мирного соглашения, которое позволит начать вывод четырнадцатитысячного контингента США из Афганистана. Все это в аккурат совпадает с началом предвыборной компании, в рамках которой Дональд Трамп сможет продать своему избирателю иллюзию завершения бесконечных войн на Ближнем Востоке.

Однако наилучше всего то, что Дональд Трамп скорее руководствуется соображениями популизма или интересами лоббистов, а не реализмом, показывает ситуация в Венесуэле и политика США по этому вопросу. Вашингтон не просто поддержал Хуана Гуайдо в качестве альтернативного лидера Венесуэлы. Речь уже зашла о возможной военной интервенции США для того, чтобы свергнуть режим Николаса Мадуро и способствовать демократическим преобразованиям в этой латиноамериканской стране. Именно таким сценарием Каракасу угрожают ключевые представители администрации Дональда Трампа, включая самого главу Белого Дома.

Читайте также: Количество кандидатов, претендующих выйти на выборы против Трампа выросло до 8

В этой ситуации заключен едва ли не самый очевидный парадокс – ведь получается, что 45-й президент США говорит о прекращении участия американских войск в ряде второстепенных конфликтов на Ближнем Востоке, чтобы в конце концов начать войну поближе к своим границам? При этом следует помнить, что возможная военная интервенция в Венесуэлу абсолютно не соответствует принципам так называемой доктрины Вайнбергера/Пауэлла, которая была сформирована в конце 1980-х годов. По сути, речь сейчас идет о том, чтобы уберечь США от повторения ошибок Вьетнамской войны. Анализ ситуации в Венесуэле и сопоставление ее с тезисами упомянутой доктрины действительно говорит о том, что вероятная военная операция является шагом нерациональным. Прежде всего потому, что, несмотря на всю тяжесть гуманитарной ситуации в Венесуэле, эта страна не угрожает физической безопасности или экономическому процветанию США. Зато американское военное вмешательство может делегитимизировать оппозицию и позволить Николасу Мадуро мобилизовать население страны для противодействия внешнему врагу. К угрозам же применения силы администрацию Дональда Трампа толкают активные лоббистские действия группы сенатора Марко Рубио, а также позиция Джона Болтона и Майка Пенса.

Поэтому можно констатировать, что разговоры о "принципиальном реализме" являются лишь попыткой придать хаотичной и ситуативно-обусловленной внешней политике администрации Дональда Трампа образ хотя бы какой-то системности и последовательности. Соответствующими действиями самого главы Белого Дома на международной арене управляют прежде всего внутриполитические расчеты, а не соображения, свойственные для политического реализма. И хотя 45-й глава США исповедует определенные принципы, которые приближают его к реалистам, однако речь идет скорее о чисто теоретических представлениях. На практике же получается парадокс - завершение одних конфликтов, которые далеки от идеалов политических реалистов, чтобы втянуться в другой, который с их точки зрения ровно в той же степени лишен смысла.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram