Похоже, новая внешнеполитическая стратегия Украины - делать то же самое, что и раньше, но при этом рассчитывать на другой результат. Но с какой стати?

Визит в Париж в этом смысле дает гораздо больше оснований для выводов, чем символические встречи в Брюсселе. Просьба о сохранении антироссийских санкций, заклинание «Европа не может чувствовать себя в безопасности» и много, слишком много неоправданных надежд на Нормандский формат – на этих трех китах строила свою безуспешную стратегию и предыдущая администрация.

Эта стратегия может привести к замораживанию ситуации, сохранению его в качестве центрального элемента внутриполитической жизни в стране, но не может принести обещанный мир. Ею можно пользоваться, но в таком случае стоит называть ее тем, чем она является – стратегией сохранения текущего состояния дел. При этом стоит помнить, что чем дольше длится война на Донбассе, тем сложнее будет реинтегрировать оккупированные территории.

Главная ошибка Порошенко – если, конечно, допустить, что он действительно хотел как можно быстрее и без значительных уступок России покончить с войной на Донбассе, – состояла в чрезмерном уповании на политику других. Мы только и делали, что говорили о санкциях, дипломатическом давлении, безопасности Европы – в надежде, что удастся уговорить Вашингтон, Берлин и Париж сильнее втянуться в наш конфликт с Россией и защищать наши интересы, даже в ущерб собственным. Предыдущие пять лет показали, что эта ставка была проигрышной, хотя для того, чтобы это понять, можно было и не дожидаться позиции Германии по Северному Потоку-2 или решений Парламентской ассамблеи Совета Европы. Стратегия должна опираться на собственные сильные стороны, а не надеяться на решения других игроков.

Из этой фундаментальной ошибки вытекали другие. Наша внешняя политика слишком надеялась на санкции, сделав их мерилом успеха – и слишком дорого платила за них. Беглого взгляда на историю применения международных секторных и персональных санкций на протяжении последних тридцати лет было достаточно, чтобы понять: санкции не помогут нам изменить позицию России. Они вводятся как часть совершенно иной игры, где цель США и европейских государств состоит в контролируемом ослаблении России и использовании ее в своих интересах. Когда мы просим в Париже о продлении антироссийских санкций, то должны понимать, что если они будут продлены, то вовсе не благодаря нашим просьбам. Может быть лучше просить в Париже о чем-то другом?

Читайте также: Зеленскому пора учиться корректности формулировок, потому что теперь каждое его слово весит очень много

Когда Макрон говорит о том, что Франция готова встречаться в Нормандском формате, он имеет в виду, что Париж готов играть активную политическую роль в конфликте, преследуя собственные интересы. Почему мы по умолчанию считаем, что Франция и Германия будут заниматься в работе формата отстаиванием интересов Украины – загадка. Скорее, они будут подталкивать нас к выполнению шагов, зафиксированных в Минских соглашениях. А соглашения эти, увы, слишком выгодны для России. Вопрос о том, могли ли они быть иными в условиях 2014-15 годов, остается открытым.

Нормандский формат зашел в тупик не потому, что было маловато заявлений из Киева о том, что мы готовы продолжать. Причина – в позиции Москвы. Там ждут от Украины уступок, считают свою позицию сильной и готовы ее удерживать сколько угодно долго. Мы, конечно, можем требовать от России предварительных шагов, например, отпустить моряков или прекратить обстрелы, но эти требования не подкреплены силой переговорной позиции. Поэтому нам стоит осознать, что работа Минского формата больше всего нужна нам, а согласие продолжать с нашей стороны никак не может быть основанием для требований чего бы то ни было от других.

Заявления о том, что у ПАСЕ нет оснований возвращать полномочия российской делегации – из той же серии. В принципе правильные, даже в чем-то красивые слова, которые наверняка хорошо воспримут многие в Украине – но отстающие от реальной ситуации.

Читайте также: Зеленський має зрозуміти, що війна з Росією може тривати без кінця

В свое время риторика представителей Украины на международных площадках была примечательна тем, что застряла где-то в координатах 2014 года. Слова о европейских ценностях, свободе, демократии, справедливости и российской агрессии воспроизводились везде. Хотя уже тогда слова работали не очень хорошо: мир международной политики все-таки достаточно прагматичен, пусть ему в этом отношении и далеко до политики украинской. Сегодня же нравственные поучения со стороны государства, так и не ставшего успешным, правовым и демократичным, выглядят как очень плохая основа для внешнеполитической риторики.

Воспроизвел Зеленский и коронную формулу о том, что Европа не может чувствовать себя в безопасности, пока Россия делает вид, что международного права не существует. Может. Европа надежно защищена, например, НАТО. И, в отличие от 2014 года, Европа уже скромнее оценивает аппетиты России. Многие в Европе готовы даже сотрудничать с Россией, тем более, что Кремль предлагает все более выгодные условия. Призывы к нормам хороши, но только как сопровождение внешнеполитической стратегии. Когда стратегии нет, а есть только нравоучения, результат будет примерно таким же, каким был при предыдущей администрации: ползучий возврат Европы к сотрудничеству с Россией ценой замораживания ситуации на востоке Украины. Платить за это будем мы.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram