Новость о визите замглавы Администрации президента РФ Дмитрия Козака в Берлин, где он встречался с канцлером Германии, застала всех врасплох и заставила гадать – в чем был скрытый смысле этого визита? Тем более, что попасть на территорию Евросоюза находящийся под санкциями Козак мог только по особому приглашению.

Причина, на самом деле, лежит на поверхности. Нормандская встреча по урегулированию конфликта на Донбассе должна состояться в Берлине, соответственно, принимающая страна в лице Ангелы Меркель категорически не хочет, чтобы такая встреча была пустой. Нет ничего хуже для политика, который проводит безрезультатные переговоры.

Меркель хочет, чтобы на этой встрече была достигнута какая-то конкретная договоренность, которая потом была бы выполнена. Это очевидная задача и это является основным поводом к визиту Дмитрия Козака.

Скорее всего, в Берлине решили все-таки провести в недалеком будущем встречу в нормандском формате, но с датой пока не определились без обещания с российской стороны о том, что мы о чем-то договоримся. Позиция украинской стороны сформулирована и известна, а Москва занимает позицию достаточно формальную. То есть апеллирует к букве Минских соглашений: "пусть они выполняются, как написано, а мы будем это со своей стороны поддерживать и обеспечивать". Но Минские соглашения написаны так, что ничего выполнить нельзя, о чем мы не раз уже говорили, и это очевидный тупик.

Читайте также: Росія відверто поспішає скористатися непростим становищем України

Меркель в личной беседе с Козаком хотела понять, где та точка компромисса, на которую готова пойти Москва. Одно дело, что публично они будут продолжать твердить "Минские соглашения", но должна же быть какая-то неформальная точка для компромисса. Ее надо было бы услышать, и это была основная задача встречи с Козаком.

На что готова пойти Москва? Безусловно, она будет требовать амнистию и статус русского языка на Донбассе. Это то, что компромиссу вряд ли подлежит. Зато то, что подлежит, это определение, что такое особый статус. И самый дискутабельный вопрос – это вопрос о порядке перехода к Украине контроля границы. Киев уже согласился на формулу Штайнмайера, которая предполагает одновременную передачу контроля границы и проведения выборов, но ее нет в минских соглашениях.

Касательно самого Донбасса, то для России вопрос ресурсов не является критическим. Перечислять по 2 млрд долларов в год на Донбасс там могут бесконечно. Основной фактор, который толкает Кремль к договоренностям – это усталость российских элит от международных санкций.

Путину все время свое же окружение говорит, что для экономического развития и нормального существования страны нужно иметь нормальные отношения с Западом. Без этого невозможно привлекать инвестиции, брать кредиты. Еще и этот дамоклов меч, который персонально постоянно висит над всеми элитами. Вот поэтому Путина все время двигают договориться о чем-то.

Читайте также: За "спиною" мінських перемовин. Чому Козак літав до Меркель та як Кремль хоче переграти Київ

Поэтому решить конфликт на Донбасс даже в этом году Кремль заинтересован очень сильно. Вопреки тому, что принято считать в Украине, что повсюду "зрада", что Путину нужна только капитуляция, я так не считаю. Иначе он бы не сменил Суркова на Козака.

Дедлайном было 9 мая, праздник 75-летия Победы, когда все должны были приехать в Москву, но поскольку этого не случилось, этот срок сдвинулся на 3 сентября. До этого момента Путину важно продемонстрировать миру, что мы тут договорились, с Украиной все нормально, война прекращается и давайте снимать с нас санкции. Думаю, Путин мыслит приблизительно так.

Теперь задача не упустить это окно возможностей, и добиться мира. И это первоочередная задача для президента Зеленского.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube