Эта тема стала одной из ведущих при обсуждении агрессии России против Украины - и в Крыму, и на Донбассе.

Пропагандисткой войне посвятили длительную беседу группа экспертов русской редакции радио "Свобода".

В беседе приняли участие очно и заочно зав. отделом социополитических исследований Левада-Центра Наталья Зоркая; главный редактор Грани.ру Владимир Корсунский; директор Московского бюро Радио Свобода Леонид Велехов; философ и переводчик из Киева Алексей Панич; профессор МГИМО, специалист по информационным войнам Валерий Соловей и художник-карикатурист Андрей Бильжо, в прошлом психиатр. Ведущая: Елена Фанайлова

Материал получился чрезвычайно объемный и на мой взгляд несколько слабо структурированный. Я позволил себе несколько сократить его и перекомпоновать, но при этом не добавил от себя ни одного слова. О том, насколько интересно получилось, судить читателю. 

Приметы войны: фрагментация общества 

Владимир Корсунский: Медиаманипуляции, пропагандистская война – это то, чем занимаются сегодня бывшие журналисты. Это называется спецпропаганда. Это такая запись в военном билете, такая военная специальность, этом учат. Учат воздействовать на сознание, менять ориентацию, не только личностную, а целых заданных групп населения, конкретных. Вот если тебе надо переориентировать обувщиков на зубных врачей, ты не сможешь, но если тебе надо группу избирателей, которые обычно голосуют за коммунистов, переориентировать на то, чтобы они голосовали за "Единую Россию", то это легко делается

Есть признаки, по которым можно отследить начало пропагандистской войны, еще с дальних подступов. Начинается все с того, что рвутся человеческие связи. Общество переключается на опознавательную систему "мы и они", "свой - чужой". Обществу внушают, что твои вчерашние приятели, с которыми у тебя куча общих дел, общая жизненная история, вы вместе пили, дружили, любили, растили детей, вы ходите друг к другу в гости, и вдруг выясняется, что один из вас – либерал, другой – путинист, третий – хохлолюб, четвертый еще кто-то.

Средства: ярлыки, монтаж, мифологемы

Валерий Соловей: Самый распространенный - это использование "магических слов", то есть это определение людей с другой стороны, которых нужно заклеймить. Если с одной стороны людей называют бандеровцами и хунтой, а с другой стороны - колорадами и сепаратистами, то происходит дегуманизация, противоборствующие не могут уже рассматривать друг друга как людей. И это влечет за собой соответствующее поведение. Если это нелюди, в них можно и стрелять. Это самый распространенный прием медиаманипуляции. Еще один прием, очень распространенный, это использование “ослепительного примера”. Все может быть хорошо, но вы находите лишь один случай, который опровергает тенденцию. Скажем, вы показываете солдата с котенком - и образ армии начинает меняться. Вы показываете их людьми, теми, кто заботится о слабых, обиженных и оскорбленных. Кстати, на этом образе построена знаменитая скульптура советского солдата в Трептов-парке "Воин с ребенком".

Как я уже сказал, приемов таких около трех десятков, используются разные, в зависимости от необходимости. Еще один распространенный прием - это трансфер, перенос. Происходит это обычно путем склейки пленки, различных сюжетов. Вы показываете сначала некий исторический материал, негативный, а потом приклеиваете к нему современные события, и тем самым происходит трансфер, то есть перенос негативного отношения с прошлого на современность.

Его можно использовать, когда и где угодно. Можно описать им выступление Алексея Навального в Москве. Достаточно поймать на митинге его правую руку, выброшенную куда-то в сторону, потом вы показываете Муссолини, салютующего толпе - и вот, пожалуйста, очень хорошая склейка, трансфер.

Мифологемы используются как раз самые древние. Украина предстает в объективе российской медиамашины как воплощение хаоса. Это самая древняя мифологема, что ничего хорошего нельзя ожидать на Украине и от Украины. Все, что там происходит, это кровь, насилие и беспорядки. На этом фоне Россия выглядит очень выигрышно. Как воплощение дисциплины, справедливости, организации. Причем людям об этом не говорят, они сами делают такой вывод. Это очень важно, этим медиаманипулирование отличается от пропаганды. Пропаганда склонна акцентировать внимание на том, кто хороший, кто плохой, она это объясняет. Медиаманипулирование не объясняет, оно людей подталкивает самих делать определенные выводы.

Наталья Зоркая: эта пропаганда была успешна, не столько работая на древних, архаичных мифах, сколько на советских мифах. То есть актуализовались те самые советские мифы и те механизмы, которые их поддерживали, которые существовали при Советском союзе. Синдром осажденной крепости, изоляционизм, мы окружены врагами… Уже до украинских событий был зафиксирован самый высокий показатель "врагов России" - под 80 процентов еще задолго до Майдана считали, что Россия окружена врагами. Все законы репрессивные, которые принимались последнее время, они же воспринимались репрессивными очень узким слоем нашего общества, который, к моему глубочайшему сожалению, с начала 90-х и не вырос.

И сейчас, конечно, на фоне украинских событий тяжелейшая депрессия и разочарование, что изнутри общества нечего противопоставить этим событиям. Но мне кажется, и мы сами за это отвечаем, ни одной акции поддержки Майдана в России, в Москве не было.

И население российское понимало, что свергается такой же коррумпированный режим, под гнетом которого страдаем мы сами. По первым нашим данным было понятно, что под 50 процентов - люди считали, что это протест против коррумпированного режима. Но эта массированная пропаганда с середины февраля ведет к вытеснению всего этого, украинцы становятся нелюдями, это не наши братья, а враги и все что угодно

Средства: превращения смысла

Алексей Панич: По информационной войне с двух сторон – тут разный уровень. Если есть какая-то обработка информации, я не замечал в тех украинских СМИ, за которыми я слежу, чтобы они откровенно выдавали черное за белое, то есть переворачивали факты с точностью до наоборот. Бывает непроверенная информация, бывают и "желтые" СМИ, за которыми не нужно следить, но основных, массовых и популярных СМИ это все-таки не касается.

Вот как пример того, что не агитация, а пропаганда, я приведу два очень показательных случая. Один случай был в Донецке, в котором я жил до прошлого года, мои хорошие знакомые попали в эту ситуацию. 28 апреля в Донецке было шествие проукраинское, был митинг на центральной площади, а потом прошли шествием по центральной улице города. Люди шли под украинскими флагами, под охраной милиции. И в какой-то момент милиция вдруг сзади расступилась, и в хвост колонны запустила людей очень агрессивных, с битами, светошумовыми гранатами с привязанными к ним гвоздями, и там пошло избиение. Донецкий журналист, которого я лично знаю не первый год, Денис Казанский, был настолько шокирован, что написал потом в Живом Журнале: "Я впервые поверил в том, что Россия хочет нас уничтожить и всегда ненавидела украинцев просто за то, что они украинцы".

Это было избиение русскоговорящих жителей Донецка, там не было ни одного бандеровца, ни одного нациста, ни одного говорящего на украинском языке. Так вот, ИТАР-ТАСС по этому поводу сообщило, что "люди в масках, вооруженные битами, цепями и травматикой напали на участников многотысячного антифашистского шествия в Донецке, выкрикивая националистические лозунги. Несколько десятков ультранационалистов начали забрасывать процессию камнями, сообщается об использовании гранат". Все правильно, кроме одного – кто на кого нападал. Шествие было не антифашистское, а проукраинское, а напали люди, выступающие против этого шествия. Вот вам первый пример, как из белого делается черное.

Второй пример чуть потоньше. Губернатор Херсонской области Юрий Одарченко выступает на митинге, приуроченном к Дню победы над фашистской Германией с речью, в которой упоминает о разных диктаторах, которые в разное время хотели завоевать Украину, и говорит, что эти диктаторы приходили на украинскую землю под лозунгами освобождения, что вовсе не лишает их статуса завоевателей. В том числе, говорит Одарченко, Гитлер приходил сюда с лозунгами освобождения от тирана Сталина. А сейчас, продолжает он, у наших ворот опять стоит враг, который опять говорит, что он опять будет нас от кого-то освобождать. Что по этому поводу делают российские СМИ? Они говорят: Юрий Одарченко – негодяй, он оправдывает Гитлера, уверяют, что Гитлер пришел освобождать украинцев. В данном случае кусочек правды ставится в ложный контекст и выхватывается совершенно неверное представление о том, что было. Это уже не просто манипуляция, а манипуляция злонамеренная, с враждебной целью, и это яркий пример того, что я назвал бы пропагандистской войной.

Смена вех – цели и методы

Леонид Велехов: Конечно. И вот я еще о чем подумал. Почему такая разница восприятия нами в России событий, аналогичных "оранжевой революции" 2004 года, и Майдана? Тогда нас пытались тоже одурачить, но гораздо менее активно, потому что явно было, что это не падет на такую благодатную почву. И наше общее восприятие тех событий на том же самом Майдане было каким-то гораздо более светлым.

Владимир Корсунский: Я немножко не согласен. Я думаю, что тогда решение о том, что власти находятся в состоянии войны с собственным народом, еще не было принято. Они работали чисто технологически - политтехнологи разводили, сводили, договаривались... А здесь после первых антипутинских акций они дико испугались и поняли, что с этим народом им не дружить, с ним нужно только воевать. Или превратить его в собственную армию. Что они сейчас и делают – превращают. И это очень опасно, потому что держать человека на таком психологическом градусе, на котором сегодня они пытаются держать российское общество, долго нельзя.

Наталья Зоркая: Путин в первую очередь, пошел на это, чувствуя, что поддержка его власти слабеет. С 2008 года она слабела неуклонно, и его последний приход к власти показывает, что страх перед любыми протестными движениями, перед условным Майданом огромен, что репрессивные меры против протеста, против "болотников", Pussy Riot были совершенно несоразмерны реальной угрозе.

Ожидание будущего

Владимир Корсунский: Я думаю, что они будут потихоньку выводить из этого состояния. Потому что они доводят общество до состояния психоза. И если это резко оборвать, то наступит такая депрессия, что кто-то реально сойдет с ума, кто-то будет биться с истериках. Но в конце концов, когда люди постепенно выйдут из этого, они почувствуют себя обманутыми.

Елена Фанайлова: Какой повреждающий эффект этой войны, Андрей?

Андрей Бильжо: Мне кажется, чудовищный.

В психиатрии есть такое понятие - индуцированный бред, когда окружающие психически больного человека, носителя этого бреда, ему верят. Они верят в то, что он говорит, особенно если это человек харизматичный, сильный, и вдруг у него психоз, и он начинает говорить, что вокруг марсиане. И эти здоровые люди начинают ему верить, тоже находят какие-то аргументы, у них своя паралогика, как говорят психиатры. И они говорят, что, "да, действительно, почему вы, доктор, не верите моему папе, что он видел этих марсиан? Он же говорил, что он их видел! Они сидели на балконе, на перилах. Многие вещи не доказаны, Андрей Георгиевич, и поэтому у меня нет оснований не верить своему папе". Вот это называется индуцированный бред. И это я наблюдаю с очень многими людьми, которые становятся носителями этой чудовищной пропаганды.

Но как показывает нам история, заболеть этим довольно легко и быстро, а вылечиться от этого очень и очень сложно, и будут рушиться идеалы, как у тех, кто верил в Ленина и Сталина, и у многих они д сих пор не разрушились. И это передается из поколения в поколение. Как можно понять психологию юного сталиниста? Невозможно понять! Он тогда не жил и мало что про это знает, тем не менее, он является поклонником Сталина, потому что ему передалось это от бабушки, дедушки, через папу и прочее.

Мне недавно рассказали, как девочка, которую усыновила моя подруга из детского дома во Владикавказе, у которой выпал зуб, она положила его под подушку, чтобы ей там Зубная фея принесла подарок, и утром она вскочила и закричала новой маме: "Мама, мама, дорогая моя! Мне Путин под подушку положил подарок!"

Елена Фанайлова: Что мы порекомендуем людям, которые не хотят быть жертвами информационной войны, как им этого избегать? Вот опять же профессор Соловей рекомендует не смотреть телевизор. Потому что живая картинка обладает гораздо большим суггестивным влиянием, то есть влиянием внушения, чем если вы просто читаете новости. Читайте новости в интернете, где хотите, в каких угодно СМИ, любой направленности. Но если вы читаете, у вас в два раза больше критика, чем если вы смотрите телевизор

P.S. Единственное, что хочу добавить от себя - эксперты подтверждают, что наиболее опасный вид пропаганды - ВИДЕО. И с ним следует быть особенно осторожным. И уж точно не следует им злоупотреблять: там где много видео, там, скорее всего, и пропаганды много.